Катафалк дальнего следования [Сборник]

– Вот вы столичные только так и работаете. Навидалась я вашего – вина не доказана, – передразнила она оперативника. – Дочку тоже залетный пассажир с поезда снасильничал, когда она с работы на электричке приехала. Так я нашим не доверяю, до прокуратуры московской дошла, писала туда жалобы. Такой же, как ты, приехал и сказал, что вина не доказана. Свидетелей нет, следов борьбы нет, да еще и забеременела она от такого ирода, так что, может, все и по согласию было. Нагуляла ваша дочка, а теперь хочет прикрыться тем, что ее изнасиловали, чтобы соседи не косились. А куда ей бороться с мужиком, дочка моя тростиночка, вся в меня вышла телом. Вот и из-за вашего «вина не доказана» пришлось ей в райцентр перебираться, здесь затравили бы. Помогаю я ей как могу, только жизнь у нее теперь под откос пошла. К бутылке прикладывается, ребенка колотит, внук сильно заболел, без операции не выживет. А все ваше «вина не доказана». Так что Маргарита Васильевна получше вашего разберется, как этого душегуба наказать. Я ее, как мать, понимаю, горе страшное, когда ребенка своего хоронишь. Хоть и паучиха она знатная, кровь из людей сосет, что воду, но ребенка она своего любит. И имеет право с убийцей дочки разобраться.

– А если он невиновен? Тогда грех на душу возьмет Маргарита? – Гуров не удержался от каверзного вопроса. Как здесь в Туманном легко распоряжаются человеческими жизнями, средневековье какое-то.

Но старушка была неумолима:

– У нее грехов хватает, в рай точно уже не попадет. Одним больше, одним меньше, ей бояться нечего. – Баба Соня фыркнула: – Верный Тихон перед богом все ее грехи отмолит и ей же их и отпустит. Он служит Маргарите так, что цепная собака позавидует.

– Баба Соня, вы ведь умная женщина, не верите в эту лабуду с живой водой. Почему молчите, почему терпите вранье это? Почему терпите Маргариту и священника? Ведь Туманный погибает из-за лжи, работы нет, только воду из источника качают. Семенова золотую жилу не оставит, пока легенда о чуде будет работать. Не жалко вам молодежь, у нее ведь здесь будущее под стать названию – туманное? – Лев Иванович с сочувствием смотрел на женщину, которая до сих пор переживала из-за страшной беды с дочерью.

– А мне что от их веры, от их воды! Ни холодно ни жарко, у меня свой бизнес. Меня никто здесь не пожалел, когда горе случилось. Я перед местными на колени вставала, не травите девчонку, не виновата она. Все без толку… Ворота исписали похабщиной, помоями облили, в церковь на службу поп ее не пустил. Довели до того, что дочка в петлю полезла. Я своими руками веревку снимала с ее шеи. – Женщина вытянула вперед узловатые скрюченные пальцы в пигментных пятнах. – Никанорыч помог выходить ее, выписал рецепт на успокоительные, хоть полегчало кровиночке моей немного. Я и к Маргарите ходила просить, чтобы на юриста денег заняла. Она только посмеялась надо мной, сказала, что смотреть надо было лучше за девкой. Если бы не Катька, я бы и не простила ей те слова. Теперь она знает, что не все деньгами решить можно, с того света ребенка уже не вернуть.

Баба Соня вдруг застыла, вытащила из передника толстую пачку купюр, с удивлением уставилась на нее, будто видела в первый раз. И вдруг неожиданно разрыдалась:

– Вот главная вера нынче – деньги. Вот сила главная. Деньги эти проклятые… С ними бы мою Тонечку можно было вылечить, спасти, найти того насильника, наказать. Эх…что за жизнь такая страшная.

От ее слез аппетит у Гурова мгновенно пропал. Он расспросил у пенсионерки, где находится дом Семеновой, а потом скомканно поблагодарил ее и пошел на улицу, оставив пожилую женщину рыдать над заработанными деньгами.

Глава 5