Катаклизм внутри, Катаклизм снаружи

Несколько раз я слышала про журналистов, которые тайком пробирались за периметр, но они никогда не возвращались обратно. Однажды я тоже попыталась уговорить Яна на опасную вылазку, но тот мало того, что наотрез отказался, но и пригрозил сдать меня военным. По правде сказать, я была благодарна ему за это.

А потом город умолк.

Стихли выстрелы, не дающие уснуть по ночам…

Лица военных начали разглаживаться, а в безжизненных глазах беженцев появились слабые искорки надежды. Русские объявили набор в экскурсионную группу, специально для прессы отправляемую за периметр. Кто-то отказался, а кто-то, не задумываясь, подписал документы, снимающие с организаторов всю ответственность за психическое и физическое здоровье участников экспедиции. Я была в числе вторых, а Ян – среди первых.

Помню, как мы стояли напротив друг друга. Я искала взгляд Мицкевича, а тот старательно отводил его в сторону.

– Скажешь что-нибудь на прощание? – спросила я.

Ян наконец-то посмотрел на меня. Блеклые глаза резанули, словно бритва, в них не осталось и намёка на прежнюю небесную синеву. Ноги подкосились, но я не дала воли чувствам. Лишь гордо вскинула голову, подхватила сумку и, не прощаясь, ушла.

Кончились слёзы, а вместе с ними – время до отправления в мегаполис, но теперь во мне не было прежнего азарта. Я надела каску и бронежилет с надписями «ПРЕССА», проверила, на месте ли запасные катушки с плёнкой и батарейки²³, и заняла своё место в транспорте. Автобус тронулся, Ян так и не пришёл проститься. Никто не помахал мне рукой, никто не пожелал удачи… Вокруг раздражительно галдели на разных языках мои коллеги, но среди подозрительных улочек я чувствовала куда большее родство с испуганными солдатами, сидящими на задних рядах, нежели с этими деловитыми олухами. Немного пугало, что нам не выдали такие же свинцовые нагрудники как у военных, но лишь самую малость, достаточно, чтобы я собралась с мыслями. Полыхавшие ещё час назад обида и разочарование сгорели вместе с сердцем, оставив после себя безжизненный вакуум. Эмоции остались позади, началась работа.