Катаклизм внутри, Катаклизм снаружи

– Это всё папа, сидел себе, сидел, а потом взял, да переделал всё. Говорил, Ваня приедет, а мы тут, как погорельцы, со старой мебелью. Они и твою комнату немного изменили, мама была, конечно, против, боялась, что тебе не понравится, но мы с отцом уговорили её. Видел бы ты, как она бережно переносила книги, словно стеклянную посуду. Ты совсем не писал, мы уже начали бояться, как бы чего не случилось.

– Начальство не разрешало, режим полной секретности, – усмехнувшись, соврал я.

На самом деле, мне было стыдно перед родителями. За время службы я понял, что они были правы, когда отговаривали меня, предлагая сперва закончить учёбу, и только потом пойти служить. Раздумывая об этом, я всё больше убеждался, что не смогу заставить себя закончить Академию, а кому нужен человек с посттравматическим синдромом и без образования? Я знал, что отец в тайне от мамы гордился моим выбором, но одновременно с этим я переживал, что не оправдаю его ожиданий, ведь сам он, отслужив в Чехословакии, вернулся в звании старшины. Папа всегда был строгим человеком и всех окружающих мерил по себе, считая, что если он смог что-то сделать, то и остальным это под силу. Многочисленные армейские байки, слышанные в детстве, со временем создали у меня своеобразное представление о службе, но реальность оказалась далека от ванильных грёз. Пожалуй, единственным моим успехом был сам факт того, что я смог выжить и вернуться домой целым и невредимым, однако это было слабым утешением. Ни армейских весёлых историй, ни приятных воспоминаний о сослуживцах… Домой я привёз лишь поселившуюся в руках дрожь.

А ведь мог и со званием… мог…

Да совесть не позволила…

– Батюшки, да у тебя седина… – заметив белые волосы на моей голове, ужаснулась Наташа. – Что…

– Давай не будем об этом, – покачал головой я, придумывая на ходу отговорки. – Не было там ничего такого, просто… пару раз в перестрелку попал. Дикие собаки и бандиты, ничего более.

Собаки, ага… ничего более… Конечно, я давал подписку о неразглашении, но в кругу близких эта бумажка не имела никакого смысла. Тут было совсем другое – незачем пугать сестру. Город уснул, и уснул навсегда, подтверждением тому… было…

Песчаный вал катится по мегаполису, подминая под себя многоэтажные здания… Вырвавшиеся из его необъятной туши щупальца сметают боевые вертолёты, словно игрушечные…

– Вань? С тобой всё в порядке?

– Да, да, всё хорошо. Просто голова закружилась, – каким-то чудом я успел поставить кружку на стол, не вылив её содержимое на спящую собаку.

– Можешь пойти спать, поговорим утром, – сестра выглядела не на шутку встревоженной.

– Всё нормально. Давай ещё немного посидим. Тебе же не надо на работу утром?

– Нет, что ты! Где я, а где работа! – засмеялась та в ответ. – Я нашла себе кое-кого, пусть он работает!

– Вот как? – шутливо вскидывая бровь, возмутился я. – Захомутала, значит, какого-то бедолагу. Ничего, долго он тебя не сможет терпеть!

– Вообще-то, мы уже живём вместе! А сюда я захожу, чтобы Муху покормить и цветы полить. Сегодня вот решила переночевать, как-то на улице неспокойно, страшно домой возвращаться пешком, а Миша в ночную.

Я кивнул, припоминая слышанный недавно вой. Встал, отодвигая от себя собаку, и заглянул в окно. Машины у детского сада уже не было. Надеюсь, Степанченко и его сослуживцы в порядке.

– Не поверишь, кого я встретил по дороге сюда.

– Кого же?

– Андрея, своего одноклассника. Помнишь, ты была влюблена в него.

Наташа зашлась краской и застенчиво потупилась:

– Было такое, было… Ходила на все матчи, в которых он участвовал, хотя хоккей терпеть не могла. Кем он сейчас работает?

– Старший сержант милиции, представляешь? Ряху отъел на казённых харчах, пузом обзавёлся.

– Хорошо, что он был деревянным дураком. Так и не понял, что мне от него было надо, – рассмеялась сестра.

Мы просидели на кухне еще часа два. Ната поведала, что из-за сильного южного ветра недели две было аномально тепло. Обычная для этих мест погода установилась всего день или два назад, как раз к моему появлению. Потом сестра плавно перешла к более насущным делам, и в паре слов рассказала, что поменялось в городе за последнее время. Вспоминала общих знакомых и подтвердила мои догадки о том, что Катаклизм практически не затронул здешних жителей. В отличие от других регионов страны, цены в области остались практически на том же уровне, рыболовный промысел не только не потерял актуальность, но и пошёл в гору, так что местные ничего не потеряли с «падением» Города. Станция продолжала вырабатывать энергию, люди учились, работали, сходились и расставались, заводили детей и глушили алкоголь по выходным, словно ничего не произошло.