Каталог катастрофы

– Ты чокнутый, – заявляет он.

– Возможно. Но ты же хочешь узнать, кто были эти люди?

– Вот совсем не хочу, – возражает Хайтин, а затем глубоко вздыхает. – Слушай, я был в Боснии, понимаешь? Братские могилы. – Он отводит глаза и проводит ногой по полу. – Летом пару недель охранял там судмедов. Самое худшее – что потом моешься-моешься, но отмыться не можешь. Когда этот запах въедается в одежду, проще просто выкинуть. Ты окончательно рехнулся, если думаешь, что я тебе помогу набрать трофеев.

– Тогда просто дай мне топор, – раздраженно огрызаюсь я.

А потом снова морщусь и жалею, что дернулся. Хайтин долго и пристально смотрит на меня, словно пытается решить, нужно ли скрутить меня прямо на месте, но потом разворачивается и уходит.

Возвращается он с пожарным топором и пустой сумкой для инструментов, а затем оставляет меня на десять минут, и за это время я узнаю, как трудно перерубить запястье трупа, который пролежал замороженным несколько дней или месяцев. Я зол, очень зол – настолько зол, что эта работа меня не тревожит. Я хочу найти ублюдка, который это сделал, и отплатить ему той же монетой. И если для этого нужно отрубать мертвецам руки, я легко готов заплатить эту цену – и дать на чай.

Но почему же мне кажется, что я все еще упускаю что-то очевидное? Например, зачем этот демон – диббук, одержатель, как ни назови – заманил нас сюда?

9. Черное солнце

Когда я выхожу из камеры со своей жуткой добычей, оказывается, что Мо и Хаттер ушли. В комнате околачивается только Хайтин, переминаясь с ноги на ногу в ожидании меня.

– Пошли, – говорит он.

Я показываю ему сумку.

– Есть.

Мы возвращаемся по коридору с зелеными трубками, и я только один раз оборачиваюсь через плечо, выдыхая клубы пара в студеный воздух. Потом я опускаю забрало шлема, проверяю регулятор и прислушиваюсь к шуму прохладного воздуха в шлеме.

– Где все?

– Командир наверху готовит заряд, а твоя зазноба ушла к воротам.

– Отлично. – Я совершенно искренен: от этого места у меня мурашки по коже, и хочется сплясать радостный танец от одной мысли о том, чтобы взорвать его к чертовой матери. – Документы какие-нибудь нашли?

– Документы? Целую кучу. Это же немцы, парень. Если ты хоть раз работал с Вермахтом, сам сможешь роман написать о документах.

– Ага.

Мы подходим к лестнице. Там нас ждет Скери Спайс.

– Иди наверх, – говорит он Хайтину, а меня останавливает: – Ты жди. – Он поворачивает переключатель у меня на груди. – Слышишь меня?

– Да, четко и ясно. Кто-нибудь видел урода, который похитил Мо?

– Цель? – переспрашивает Скери и поднимает свой автомат, так что на миг я радуюсь тому, что не вижу его лицо под маской. – Нет, но сейчас ты идешь наверх, я за тобой, и, если увидишь кого-то у меня за спиной, ори во все горло.

– Так и поступлю, – решительно киваю я.

Тени удлиняются: химические фонари уже догорают. В канале, на который переключил меня Скери, коротко переговариваются остальные; кажется, три команды возвращаются на заранее подготовленные позиции, высматривая цель. Какой-то злобный демон был здесь несколько часов назад в украденном теле: мы можем двигаться быстрее? Видимо, нет.

– Таймер выставлен на семь тысяч секунд, – включается Алан. – Это через сто десять минут, ребята. Я выдернул предохранитель, и взрыватель теперь в рабочем состоянии. Если кто-нибудь планирует тут задержаться, через два часа вам потребуется крем от загара с фактором не меньше миллиона. Поименная перекличка.

Все на месте, кроме троих снаружи.

– Хорошо. Отходим в обратном порядке. Скери, Хайтин, проследите, чтобы Говард не потерялся.

– Так точно, командир, – откликается Хайтин. – Эй, ты, пошли.

– О’кей.

Я жду, пока Хайтин пройдет через шлюз в гараж, затем открываю дверь и втискиваюсь в тесную комнатку.

– Я на первом баллоне, все работает.

– Это хорошо. Давай выходи.

Я напряженно жду две минуты, пока воздух выходит через тоненькую трубку, и чувствую, как меня охватывает гермокостюм. Как ни странно, в частичном вакууме мне становится не так холодно: ледяной воздух внутри блокгауза вытягивал тепло из тела. В этот момент открывается внешняя дверь.

– Пошел, пошел!

Я выхожу в гараж, открываю двери навстречу чернильно-черному небу и оказываюсь во дворе перед блокгаузом. Там меня ждет Хайтин. Кто-то поставил у стены тележку, но гусеничный мотоцикл пропал.

– Кто-то решил набрать сувениров? – спрашиваю я.

Послуживший мне ответом взрыв помех подсказывает, что со связью дела стали хуже, чем раньше; я поднимаю глаза и вижу красные звезды, багровый водоворот галактики… и откровенно розовый оттенок луны. Я показываю на то место, где стоял «Кеттенкрад»:

– Смотри, его нет. Кто его забрал?

Хайтин пожимает плечами. Я оглядываюсь.

– Иди туда, – он показывает на главные ворота.