Каталог катастрофы

Эта тварь была голодна. Сперва она сделала то, зачем ее позвали: высосала сознание и жизнь из врагов Аненербе, заняла их тела, научилась притворяться человеком. А потом протащила через врата больше себя, чем они ожидали. Она большая, слишком большая, чтобы пройти через врата человеческого размера, но у нее был доступ к бесконечному запасу энергии и все умы мира на тарелке – более чем достаточно, чтобы открыть портал и протиснуться в этот новый, богатый космос.

Призванное чудовище дало некромантам из Аненербе больше, чем они просили. Выедая феникса ядерного синтеза из всех звезд, оно начало тянуть энергию непосредственно из пространства-времени, чем изменило постоянную Планка, питаясь ложным вакуумом самого пространства. Свет растянулся и покраснел; гравитационная постоянная стала переменной, упала, как барометр перед бурей. Процессы термоядерного синтеза в сердце солнца угасли, нейтроны и протоны упрямо оставались моногамными. Первым прекратился поток солнечных нейтрино, хотя самому солнцу оставались еще века до того, как проявились бы первые признаки охлаждения и возобновился бы сдерживаемый радиацией гравитационный коллапс в ядро белого карлика. Тем временем вселенная снова начала расширяться, постарев за считанные годы на целые эоны.

Но вернемся к здесь-и-сейчас. Вот я, вот труп. И вот оружие. И по трупу видно, что его убили оккультным устройством, которое я держу в руках. Вот дерьмо. Я пытаюсь подкрутить рацию, но ничего громче шипения и помех не слышу. Черт, что говорить Алану? «Слушай, я понимаю, что все выглядит так, будто я убил твоего человека, но нужно прекратить выполнение твоей боевой задачи»?

Я смотрю в небо. Ночь, но, возможно, я бы нашел солнце, если бы знал, где искать. Темное, сжавшееся, дальше от Земли, чем в моем родном мире, потому что, когда эта тварь высосала энергию из пространства-времени, самого пространства стало больше, больше пустоты. И я теряю энергию. Найти Алана. Предотвратить взрыв. Быстро вывести всех отсюда. У этой твари ушло много энергии на то, чтобы открыть врата в свой родной мир и пробраться на эту разбитую Землю; энергии, которой больше нет в этом сморщенном трупе вселенной, энергии, которая ей нужна, чтобы перебраться на новые, тучные пастбища. До недавнего времени она могла только прислушиваться и ждать приглашения (на сцене появляется террористическая ячейка из Санта-Круза) – и ответить на зов. Что она сделает, если мы дадим ей больше энергии? Откроет врата в свой родной мир? Или расширит портал на нашу Землю? Это худший из возможных сценариев, о котором я даже думать не хочу – мне он будет в ночных кошмарах сниться еще много лет, если у меня еще будут эти много лет, чтобы видеть кошмары.

Протащив свою огромную, холодную сущность в эту вселенную, демон разлегся в развалинах победоносного Рейха и принялся ждать – терпеливо, ведь он прождал уже бесконечно много вечностей; ждать, пока какой-нибудь горячий, быстрый разум откроет врата в новую вселенную. Теперь он сосредоточен в одном месте, сможет двигаться быстрее – не потребуются миллионы человеческих жертв, чтобы привлечь его внимание. Стоит лишь пригласить его – например, глупой хитростью террористической ячейки, – и он сможет завладеть телом, а потом воспользоваться тем, что узнал о природе человека от Аненербе СС, и умело направить действия окружающих. Одержимый, его агент по другую сторону первых врат, должен организовать открытый канал, а потом найти источник энергии, чтобы распахнуть его настежь, чтобы пролез весь пожиратель. Открыть врата по мерке человеческого тела так, чтобы агенты оказались с обеих сторон, дорого, на это уйдет практически вся оставшаяся у него энергия – жизни последних офицеров Аненербе в этом мире, сохраненных именно на такой, крайний, случай. Но открыть врата так, чтобы прошел ледяной великан, гигант, способный вырезать портреты на поверхности луны и высасывать вселенную досуха, – тут потребуется куда больше энергии, которую можно получить либо масштабным некромантическим обрядом, либо из одного чрезвычайно мощного локального источника.

Я осматриваюсь. Я стою у подножия холма; на другом его склоне стена, пара жалких трупов и половина взвода спецназовцев. Позади меня – окаменевший лес и сумрачный замок, населенный кошмарами. (И кстати, водородная бомба, которая взорвется примерно через семьдесят минут.) Где же все? Растянулись между замком и вратами, вот где.

Нужно сказать Алану, чтобы он не взрывал бомбу. Я подбираю сумку с отрубленными руками и ковыляю вниз по склону в сторону окостеневших деревьев, сжимая в одной руке глаз василиска. Ноги у меня напряглись так, будто я иду по стеклу и боюсь, что подо мной нет ничего, кроме черного льда. Ветви тянутся ко мне из сумрака, так что я отдергиваю голову внутри шлема; они ломаются, постукивают по забралу – хрупкие веточки, из которых ушло все тепло. Если здесь больше одного телокрада…