Каталонская компания

— Спокойно, ребята! У вас скоро будет возможность ответить им не словами, а мечами.

— Что ты задумал? — спросил Рамон Мунтанер.

— Заставить заплатить за проход по проливу, — ответил я.

— Ты же говорил, что мы с ними не справимся! — воскликнул комендант Галлиполя обиженно, будто я обманул его.

— Отбить пленника не сможем, но наказать за нежелание платить и оскорбления — попробуем, — произнес я и приказным тоном добавил: — Как причалим, сразу закрой все городские ворота, кроме Морских, возле которых приготовь гарнизон к бою.

— Сделаю! — пообещал повеселевший Рамон Мунтанер.

Караван генуэзцев проносился мимо Галлиполя в полумиле и на большой скорости. К пяти-шести узлам, которые выдавали гребцы, добавлялись пару узлов попутного течения. Дистанция между судами была около кабельтова. Две галеры, стоявшие на рейде, опасными генуэзцы не сочли. Я стоял на баке одной из этих галер в полном боевом облачении и считал суда, которые проносились мимо нас. После прохода двенадцатого приказал гребцам:

— Начинаем движение.

Обе наши галеры пошли в сторону Мраморного моря, навстречу генуэзцам и под острым углом к их курсу. Шли медленно, набирая скорость постепенно. На носовой и кормовой площадках воинов не было, они ждали внизу, расположившись рядом с гребцами. Я перешел на корму и показал рукой Аклану, чтобы вторая галера, которой он командовал, не жалась к нам. После прохода шестнадцатой генуэзской галеры, отжал приказ:

— Полный вперед!

Барабан забил чаще. Весла стали подниматься и опускаться чуть быстрее.

— Держи вон на тот мыс, — показал я кормчему ориентир на берегу, следуя на который, мы подрежем нос восемнадцатой галере.

Рукой показал Аклану, чтобы шел чуть левее, чем я. Ему придется атаковать ближний борт вражеской галеры.

Генуэзцы все еще не почувствовали опасность. Слишком уверены были в своих силах. Наверное, решили, что мы собираемся пересечь пролив, но выбрали неправильный курс, из-за чего помешаем им. Восемнадцатая галера была шестидесятивесельная. Весла группами по три. Значит, вдоль бортов по десять банок под углом к куршее, по три гребца на каждой. Наша корма проскочила метрах в двадцати перед ее форштевнем деревянной фигурой дельфина. Фигура покрашена в золотой цвет, а по обе стороны от нее нарисованы большие синие глаза с пожелтевшими, как с похмелья, белками. Если бы мы не начали поворачивать влево, убирая с их пути корму, а генуэзцы вправо, то наверняка столкнулись бы. С форкастля генуэзцы проорали нам пару ласковых слов, но быстро заткнулись, потому что наши арбалетчики дружным залпом заметно сократили количество ругавшихся. Моя галера, убрав весела левого борта, продолжила поворот и прошла почти впритирку с вражеской, сломав ей последние две группы весел, после чего гулко стукнулась бортом о ее борт. Не корме вражеской галеры не осталось ни одного человека. Кто-то погиб от болтов наших арбалетчиков, кто-то успел спрятаться. На корму генуэзцам, под навес из плотной темно-красной ткани, на постеленные там ковры, полетели глиняные горшки с зажигательной смесью, состоявшей из извести, серы и оливкового масла, которую водой не потушишь. Я понимал, что уйти с добычей нам не дадут, поэтому старался нанести максимальный урон, который должен намного превышать плату за проход по проливу.

От удара в корму и из-за потери части весел левого борта, генуэзская галера начала поворачивать влево. В это время в нее ближе к корме врезалась носом вторая наша галера, заставив возвратиться на прежний курс и даже повернуть немного вправо, словно собиралась заглянуть в Галлиполь. И со второй галеры полетели горшки с зажигательной смесью. Огня на борту вражеского судна я пока не видел, но запах гари уже почуял. Мы продолжили разворот влево, пока не легли на обратный курс. Генуэзская галера была метрах в ста от нас. На ней убирали сломанные весла, собираясь возобновить греблю. Мы опять пошли на сближение своим правым бортом к ее левому. Вторая наша галера разворачивалась, чтобы атаковать правый борт врага. Но и генуэзцы не зевали. Они убрали сломанные весла и дружно налегли на оставшиеся.

Я понял, что не успеем догнать генуэзскую галеру. Одно утешало — наши арбалетчики вели обстрел врага, не давая ему воспользоваться двумя парами станковых арбалетов, установленных на форкастле и ахтеркастле. Семнадцатая генуэзская галера начала разворачиваться в нашу сторону, сигналя флагами остальным. Я уже подумал, что получится не настолько хорошо, как хотелось бы, когда увидел, что жидкий дымок, подымавшийся над восемнадцатой галерой, вдруг превратился в пламя, которое за пару минут уничтожило шатер и занялось остальными сухими деревянными элементами судового набора. Мы прошли за ней еще с кабельтов, обстреливая и мешая тушить пожар, а потом повернули вправо и понеслись к Галлиполю. Семнадцатая генуэзская галера погналась было за нами, но вскоре повернула к восемнадцатой, чтобы оказать ей помощь.