Читаем Катарсис. Подноготная любви (Психоаналитическая эпопея) полностью

Так получилось, что на страницах этой книги больше говорилось о «половых» предпочтениях женщин. Это понятно, потому что автор — мужчина, и у него была возможность непосредственно наблюдать и сравнивать только женщин. Но и о мужчинах (обыкновенных: жухлых и ярких) можно сказать несколько слов. Что же их больше всего привлекает в женщине? Если их спросить, то они скажут: нравится, чтобы была хорошей хозяйкой и доброй. А что на самом деле? Всякий минимально начитанный человек знает, что смертная казнь через повешенье есть высочайшее половое удовольствие. А как иначе объяснить, что повешенный в конвульсиях эрегирует и оргазмирует?! Каждый палач прекрасно знает, что трупы повешенных всегда забрызганы собственной спермой. Не приемлющие Библию (и не умеющие её понять) врачи объясняют это тем, что оргазмирование есть побочный результат: просто пережимается сонная артерия, начинаются галлюцинации, видимо, эротические, обнажённых женщин, вот и… Словом, всё дело в артериях. Хорошо, но как эти самые артерии пережимаются, когда расстреливают, скажем, из пулемётов? Ведь у расстреливаемых те же симптомы удовольствия! Фотографии эксгумированных трупов расстрелянных коммунистами во время революции тех же, скажем, монахов, производят сильное впечатление — размерами эрегированных половых членов. В особенности мощно они смотрятся на истощённых телах — не потому, что он большой, а потому что тело от постов ссохлось. Артерии явно не пережимались, но с точки зрения кайфа всё прозрачно: когда в тебя целятся или для тебя намыливают верёвку, страх увеличивает гипнабельность, а палач рядом уж явно не биофил… Словом, всё как в публичном доме, где верёвку намыливают на психоэнергетическом уровне. Так что, давайте называть вещи своими именами: для большинства мужчин наибольшее «эротическое» удовольствие — смерть. И неважно, будет ли то повешенье, расстрел или постанывание минетчицы.

Знание о целостности сердца человека (комплекс его поступков, мыслей и скрываемых намерений) не есть нечто новое. Во всяком случае, три с половиной тысячи лет назад Моисей об этом прекрасно знал. Помните тот странный на первый взгляд библейский рассказ об уничтожении Содома и Гоморры огнём горящей серы? В чём был грех населения этих городов?

И пришли те два Ангела в Содом вечером, когда Лот сидел у ворот Содома. Лот увидел, и встал, чтобы встретить их, и поклонился лицом до земли…

И пришли в дом его…

Ещё не легли они спать, как городские жители, Содомляне, от молодого до старого, весь народ со всех концов города, окружили дом.

И вызвали Лота, и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их.

Лот вышел к ним ко входу, и запер за собою дверь,

И сказал: братья мои, не делайте зла.

Вот, у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я выведу их к вам, делайте с ними, что вам угодно; только людям сим не делайте ничего, так как они пришли под кров дома моего.

Но они…

(Быт. 19:1-9)

В повествовании множество характерных деталей. Во-первых, Лот, защищая гостей, тем показал, что считает анальный «секс» мерзостью — и был спасён. Во-вторых, мужчины города детей от жён имели, следовательно, семя тратили не только на гомосексуальные утехи. Женщины в этом городе были под стать мужчинам, поскольку именно мать воспитывает из сына оккультиста (гомосексуалиста) — подобные постельно-ковровые занятия не более чем предметное продолжение авторитарного мышления. Дочери таких матерей в подавляющем большинстве случаев на своих матерей похожи, следовательно, на генитальные отношения, даже при умении делать детей, были неспособны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное