Катастрофа

– Для меня не новость, что вы дурак, – сказал Хеллер. – Я убедился в этом еще тогда, в тот день, в Замке Мрака, когда вы разыскали бластер, очевидно, для того, чтобы прикончить бедного Снелца. Вы стояли почти рядом, и я поменял вашу пушку на разряженный пистолет – ловкость рук, и никакого обмана. А потом вы отправились убивать Снелца.

Вы хотели уничтожить меня с помощью примитивного шулерского устройства, но у вас не хватило ума сообразить, что стоит его только слегка потрясти, как оно нагреется и не сработает.

Мы вертели вами, как хотели, и я подумал, что вы попросту умалишенный. Но я недооценил вас. Просто у вас в жизни настала черная полоса длиною в световой год, и мозги немного съехали набекрень, чего было бы вполне достаточно, чтобы упрятать вас в психушку на всю оставшуюся жизнь.

Вы должны понять, что я никогда не работал под вашим началом. Если вы напряжете память, то вспомните, что военный инженер Королевского Флота имеет право действовать по собственному усмотрению. По поручению Великого Совета я с самого начала так и поступал.

Мне показалось, я нащупал его слабое место.

– А что, если Великий Совет отменит свой приказ?

– Приказ имеет силу до тех пор, пока я не получу официальное уведомление о его отмене.

– Ну конечно, влиятельная персона в Великом Совете! – презрительно сказал я. – Ваши (…) шифровки капитану Роуку!

Хеллер взглянул на меня:

– А, так это вы приказали обыскать мои вещи в "Ласковых пальмах"! Вам нужен был ключ к шифру! Рат мне об этом не сказал. Ну, так знайте, Грис: никакого ключа не существует. Шифр состоит из подробностей личной жизни, известных только мне и ему.

Я притих. Он был не в курсе, что капитан Таре Роук уже сослан на Калабар. Пусть помечтает. Если Хеллер вернется на Волтар – он покойник.

Мне необходимо любым способом остаться в живых. Неожиданно я почувствовал боль в ногах и запаниковал:

– Если вы хотите доставить своего пленника к месту назначения живьем, то вам придется достать для меня какого-нибудь врача. Мне кажется, что я умру или от гангрены, или от спазма челюстных мышц – одно из двух.

– Это будет чудом, – отозвался Хеллер. – А в чем, собственно, дело?

– Ноги. Началось заражение. И я усопну на ваших руках прежде, чем мы прибудем на базу.

Хеллер вздохнул.

Ага, тебе нельзя угробить пленника по дороге в суд? Нужно доставить преступника в целости и сохранности.

Хеллер поднялся с кресла, и я было подумал, что он решил направить корабль в Турцию.

Но Хеллер, сняв с моей груди кота, начал развязывать веревки, которыми я был примотан к креслу.

Потом отступил на шаг и приказал:

– Раздевайтесь.

На мгновение меня посетила дерзкая идея: а не воспользоваться ли случаем… В его руке не было оружия. Если бы я рискнул…

Но я вовремя понял, что мне расставили ловушку. Ему нужен был предлог, чтобы разделаться со мной.

Дрожа всем телом, я начал снимать с себя одежду.

– Фу, – пробормотал Хеллер. – Черт возьми, Грис, вы что, никогда не моетесь? Воздух только-только очистился после антиманковской шайки, а теперь опять завоняло.

– По мне, так пахнет нормально. – огрызнулся я.

– Ну конечно, в самый раз для "алкаша", – заметил Хеллер. – Только взгляните на это.

Кот начал чихать!

Хеллер презрительно смотрел на меня.

– А теперь подберите свое барахло, все, до единой нитки, и опустите вон туда, в дезинтегратор. Нет, я же не сказал «бумажник», идиот.

Дрожащей рукой я отдал ему бумажник. Он может обнаружить злополучную кредитную карточку и тогда узнает, что я сначала похитил, а потом и убил графиню Крэк. От этой мысли я совсем заболел.

Я бросил в агрегат свой костюм, а за ним и всю остальную одежду, оставшись абсолютно голым, если не считать повязки на ноге.

Хеллер даже не посчитал нужным наставить на меня пистолет. Он провел меня в душевую и заставил вымыться – целиком, с головы до ног.

После этого я по его приказу, хромая, поплелся в маленькую перевязочную для экипажа и лег на стол. Хеллер прикрутил меня бинтами к столу, обмотав горло, бедра и колени.

Когда у него в руках оказалась пара скальпелей, я до смерти перепугался, думая, что он собрался меня пытать. Но он просто начал срезать повязку с моей ноги.

– Ничего хорошего, – заявил он. – Нагноение. Куда это вы влезли?

– В козий навоз, – ответил я.

Хеллер надел перчатки. Теперь мне стало совершенно ясно, начнется пытка.

Он поднял одну ногу и осмотрел подошву. Потом сказал:

– Присмотри за ним, кот, – и вышел. Я слышал, как он роется в коробке с инструментами. Наверное, ищет клещи – будет вырывать мне ногти, чтобы заставить меня говорить.

Наконец он вернулся с парой карманных инструментов, на одном из которых – на том, у которого сбоку лампочка, – была надпись: «металлоанализатор». Включив прибор, Хеллер поднес его к гноящейся ране.

– Наверное, это был необыкновенный козел, – взглянув на датчик, заявил он. – Хозяйка держала его на медной диете.

– Что? – не понял я.

– В вашей ране полно крошечных медных стружек. Очень мелких – почти порошок, – но все-таки стружек. А медь – смертельный яд.

Я подскочил на столе:

– Прахд! Это, наверное, он подсыпал мне в марлевую повязку в первый день!