Катастрофа для байкера

Так и не отпуская меня, Марк направился в ванную комнату. Посадил меня на край ванной и поставил руки по обеим сторонам, заключая меня между ними. Его глаза удовлетворённо, утомлённо блестели. Он был по-прежнему в джинсах, хоть и расстёгнутых, боксеры вернулись на место. Зато торс был полностью доступен взору. И прикосновениям. Я погладила листья и веточки татуировки на руке, провела по гладким иероглифам. «Встречающиеся расстаются», или как это было. Не хочу расставаться… Но и делить его с невестой не стану.

Что он там говорил в клубе? Утверждал, что я неправильно всё поняла? Сказал, что любит меня. Мы совсем не поговорили толком, торопившись… хмм… заняться другим.

Я заглянула Марку в лицо. Он ощупывал меня сытым взглядом. Гладкая грудь размеренно вздымалась. Вдруг протянул руку за мою спину и пустил воду. А потом, не спрашивая разрешения, начал раздевать меня: стащил футболку вместе с расстёгнутым давно лифчиком, снял трусики.

— Ты меня мыть собираешься? — не удержалась я от шпильки.

Марк только ухмыльнулся:

— Ты против?

— Нет, но… Может, лучше сначала тебе тоже джинсы снять?

Джинсы полетели в кучу грязного белья. Я ревниво заметила, что это новая куча грязного белья, а значит, хоть раз, но стирку Марк устраивал. Или невеста приходила?!

Мои злобные мысли прервал новый поцелуй. Марк затащил меня в ванну, поставил под тёплые струи душа и принялся трогать и целовать, всё с нарастающим увлечением. Я глянула вниз: его боевой товарищ на глазах твердел. Господи… ненасытный.

— Повернись, — шепнул Марк. Недвусмысленно сжал мою попу.

Я повернулась, упираясь руками в мокрый кафель. На спину навалилось тяжёлое тело Марка, с силой придавливая к стене. Он поцеловал меня в шею, прошёлся языком за ухом, втянул в рот мочку. Я тихо ахнула, по телу хлынула лавина крупных мурашек. Соски напряглись от соприкосновения с холодным кафелем — а может, от возбуждения. Влажной промежностью я чувствовала горячий твёрдый член Марка. Он медленно толкнулся вперёд, растягивая меня — неторопливо, по сантиметру, заставляя подаваться назад, чтобы ускорить проникновение. Ладони Марка удерживали меня за бёдра.

— Нетерпеливая малышка, — шепнул он мне в ухо. — Моя маленькая горячая Сашка.

Я подстегнула его требовательным стоном. Внутри ещё не забылись ощущения от предыдущего раза, там всё было горячо, жарко, влажно, распалено. Марк рисовал языком дорожки на моей шее, то и дело прихватывал ухо, и мышцы внутри туго сокращались в ответ на возбуждающие щекотные прикосновения.

Я только была уверена, что на этот раз Марк точно не надел резинку, ему неоткуда было её взять. Не знаю, поэтому или нет, но сейчас всё ощущалось ещё острее. Одно неосторожное движение, и у этого могут быть последствия. Почему-то это не вызывало страха или неприязни, одно лишь бурное возбуждение. Я хотела бы, чтобы он кончил внутрь. Понимала, что заводить ребёнка в данных обстоятельствах — безумие, и всё равно хотела бы почувствовать, как он кончает, как горячее семя заливает меня изнутри. Какое-то дикое ненормальное желание.

Марк придерживал меня за бёдра, а я сползла вниз по стене, с трудом цепляясь за мокрый кафель. Ноги не держали, разъезжались в стороны — даже не потому, что было скользко, а от томительной слабости, накатывающей волнами при каждом толчке бёдрами Марка. Сейчас всё было куда дольше, пронзительнее, невыносимее, острее, чем только что, в коридоре. Как негласное соревнование между нами: кто первый не выдержит, кто первый дойдёт до самой вершины. Сильнее выгнуться, сжать его собой, так туго, чтобы запросил пощады… но он не просит, двигается сильнее, резче, глубже, заполняет полностью. И по телу дрожь, перед глазами пляшет марево, как же хорошо…

И я всё-таки проиграла. Меня накрыло с головой, так, что я чуть не упала, Марк удержал в последний момент. Член выскользнул из меня, Марк резко выдохнул и парой движений рукой достиг пика. В глубине души я почувствовала разочарование, наблюдая за тем, как всё уносит вода.

Марк повернул меня к себе лицом, прижал к горячему мокрому телу и бережно поцеловал.

— Ты нереальная, — его голос дрогнул от избытка эмоций.

Я молчала, слушая, как сильно бьётся его сердце, так, как будто норовило вот-вот проломить грудную клетку. Обвила руками его шею, крепко-крепко, насколько хватило сил. Блин, я люблю его. Не знаю, может, он этого и добивался, но ещё немного, и я буду готова простить и терпеть любую невесту.

При этой мысли по мне прошла дрожь. Я оттолкнула Марка, но он, не обращая внимания, потянулся за шампунем. Мужским: свой-то я унесла. Выдавил на ладонь и стал нежно втирать в мои волосы.

Я присела на бортик ванной, расслабляясь под движениями его пальцев. Вода, радостно журча, устремлялась в сток. Всё это настраивало на медитативный лад. В какой-то момент я даже призаснула и проснулась от того, что кое-чьи шаловливые пальцы полезли в запретное место.

Хотя какое запретное место может быть после того, как меня изучили во всех позах и обстоятельствах.