Категории и законы марксистско-ленинской диалектики и язык

Наличие экстралингвистического географического фактора в существовании языка (через его носителей) приводит к образованию территориальных диалектов, языковых союзов и другим видам территориального распространения форм языка, например к заимствованиям. Этими вопросами занимаются диалектология и лингвистическая география, которые, в частности, прибегают к методу картирования, т.е. пространственного изображения языковых явлений. Можно говорить также (42, с. 73) о пространственном движении письменных текстов.

В метаязыке лингвистического описания пространственные представления играют существенную роль. Сами понятия системы и структуры языка, в основном связанные с категорией отношения, включают элемент пространственных представлений. Оси языка (синтагматика и парадигматика), протяженность и размерность языка, уровни языка, позиции, словообразовательные и лексические гнезда, ассиметричная омонимия, семантические и лексические поля, центральные и периферийные значения, различные понятия континуума, непрерывное и дискретное структурирование, ареалы, изоглоссы, стратификация, пространственные модели, графы и т.д. – далеко не полный перечень лингвистических терминов, который включает значительный компонент пространственно-изобразительных представлений.

Современная лингвистика изобилует также различными другими понятиями, относящимися к описанию пространственных характеристик разных уровней языка: фонологическое пространство, пространство слога, семантическое пространство, поэтическое пространство, ономастическое пространство и т.д., – все это термины, в употреблении которых часто нет единства, но явственно ощущается многими лингвистами потребность в опоре на эти понятия, облегчающие освещение многих сложных лингвистических проблем. Вполне очевидно, что некоторые из пространственных понятий современной физики были перенесены в область лингвистики.

Понятие о выражении пространственной ориентации с помощью языковых средств давно существует в языкознании и в логике. Аристотель в «Категориях» выделяет совокупность предикатов, которые можно высказать о бытии, и стремится определить логический статус каждого из них, хотя на самом деле речь идет о языковых категориях. Так, выделяется класс пространственных обозначений (греч. που «где?»), в который входят наречия места или падежные обороты с локативом (5, с. 6. См. также комментарии к этому положению Аристотеля у Э. Бенвениста – 11, с. 106 – 107).

Из современных теорий в этой связи отметим представления Ю.С. Степанова о трех типах абстракции, характеризующих грамматику, а через нее и язык в целом: номинация, предикация и локация, причем под номинацией понимается абстракция предметов, признаков и действий, под предикацией, соответственно, – абстракция связей между предметами, а под локацией – абстракция отношений человека к месту и времени речи (50, с. 122). Как видно, все эти три типа грамматической абстракции в различной степени связаны с пространственными представлениями. Взгляды Ю.С. Степанова близки к Пражской лингвистической школе. В семиотическом смысле номинация представляется как ядро семантики, предикация – как ядро синтактики, локация – как ядро прагматики (57, с. 353).

Пространственные представления находят свое выражение на всех уровнях языка, кроме, вероятно, фонологического уровня. Правда, В.З. Панфилов, говоря об определенных отношениях между значениями языковых единиц и материальной стороной этих языковых единиц, указывает, что в некоторых языках большая степень удаленности какого-либо объекта выражается посредством удлинения гласного соответствующего указательного местоимения (38, с. 53).

Рассматривая пространственные значения лексики языка, прежде всего следует обратиться к старой философской, логической и лингвистической проблеме «слова и вещи», к проблеме языковой номинации в широком смысле слова. Г. Шухардт, в особенности разрабатывавший проблему «слов и вещей», считал, что

«между действительностью и языком стоит мировоззрение… О непосредственном и точном отражении в языке реальных вещей и процессов не может быть и речи» (55, с. 107).

Однако развитие теории ономасиологии и семасиологии показало, что в прошлом, особенно на ранних этапах становления языка, на формирование языка оказывала влияние естественная классификация всего вещного мира, окружающего человека, и проявлений его внутреннего мира.

«Многие этимологии слов показывают, что связи мира вещей и мира слов были в те времена более прямолинейными и даже более наглядными» (30, с. 19).

Так, легшие в основу формирующихся частей речи общие категории были близки самой «физике мира» и совпадали с категориями натуральной логики познания мира (30, с. 26).