Категории и законы марксистско-ленинской диалектики и язык

Прилагательные и качественные наречия выделяются не только в индоевропейской группе языков, но также и в других генетических группировках языков – в тюркских, тунгусо-манчжурских, финно-угорских, некоторых палеоазиатских и др. Однако по своему составу, по своим грамматическим свойствам и тому месту, которое они занимают в системе частей речи, эти грамматические разряды слов не представляют собой чего-то однородного. Так, например, в тюркских языках оказываются более развиты, чем в русском языке, те формы качественных прилагательных, которые указывают на количественную характеристику интенсивности выражаемых ими признаков. Если в русском языке различаются формы трех степеней сравнения – положительная, сравнительная и превосходная, то в тюркских языках наряду с ними существуют формы интенсива, которые выражают наличие усиленного свойства или качества в том или ином предмете, без сравнения данного предмета с другим, имеющим то же самое качество и свойство. В индоевропейских, тюркских и других языках прилагательные обнаруживают близость к существительному и другим именным частям речи, а не к глаголу. Во многих других языках (языках Юго-Восточной Азии, нивхском и др.) слова со значением качества по своим грамматическим свойствам тяготеют не к именам, а к глаголам. В.З. Панфилов находит объяснение этому, прослеживая процесс формирования качественных обозначений в языках различных типов. Он полагает что после расщепления первоначально синкретичного слова на две отличающиеся друг от друга грамматические группировки слов – имя и глагол – дальнейшее развитие шло различными путями: в одних языках первоначально синкретичное имя, обозначающее и предмет, и качественный признак, послужило источником возникновения существительных и прилагательных как двух самостоятельных именных частей речи, в других языках слова-наименования качественных признаков генетически оказались связанными не с синкретичным именем, а со вторым членом этой первоначальной оппозиции – синкретичным глаголом. Эта первоначальная синкретичность глагола сохраняется в нивхском языке, в котором немалое число глаголов именуют и качественные признаки, и собственно действие. Автор приводит большое количество примеров. Близость слов-наименований качественных признаков к глаголам в языках Юго-Восточной Азии также, с точки зрения В.З. Панфилова, связана с первоначальным синкретизмом глаголов в этих языках. Наличие второй линии развития слов-наименований качественных признаков дает автору основание предположить, что она обусловлена пониманием качественного признака не как статичного, а как процессуального признака. Момент процессуальности в понимании качественных признаков в той или иной мере присущ также и носителям тех языков, в которых они обозначаются прилагательными как особой частью речи – это обнаруживается в наличии степеней сравнения прилагательных, а также соотносительных прилагательных и глаголов типа «красный – краснеть». Наибольшей абстрактности развитие категории качества достигает на той ступени, когда выделенные на предшествующих этапах ее развития качественные признаки начинают мыслиться в отрыве от своих носителей, как своего рода самостоятельные сущности, т.е. предметно. Это находит свое выражение в языках в том, что от слов с качественным значением, будь то прилагательные, качественные глаголы или предикативы, образуются существительные, общеграмматическим значением которых как части речи является предметность. К такого рода существительным относятся абстрактные существительные типа русских «краснота», «белизна», «глубина», «ширина» и т.п. Применительно к тем языкам, которые пережили этап первоначального синкретизма имени, когда одно и то же слово обозначало и предмет, и наиболее характерный для него качественный признак, а затем период формирования прилагательных как особой части речи, возникновение такого рода абстрактных существительных представляет собою, с точки зрения В.З. Панфилова, своего рода отрицание отрицания, т.е. здесь наглядно демонстрируется один из законов диалектики.

Мыслительная категория количества, отражающая количественную определенность бытия, способы ее выражения в различных языках, их генезис и эволюция обстоятельно исследуются в работах В.З. Панфилова (24; 25; 27). Он указывает, что количественная определенность в объективной действительности предстает, с одной стороны, как дискретное, прерывное количество, а с другой – недискретное, непрерывное количество. Первое из них определяется посредством счета, а второе – посредством измерения. Соответственно этому в мыслительной категории количества выделяются два основных момента – число и величина, и, следовательно, содержание этой категории представляет собой единство этих двух моментов. Эта точка зрения в истории философии развивалась уже Аристотелем, затем Декартом, Кантом и Гегелем. Нашла она поддержку и в современных работах по философии, посвященных категориям мышления (16, 33).