Категории русской средневековой культуры

Отметим характерные особенности этой модели. С образованием Монгольского государства постепенно выделился один род, который подчинил себе другие роды и закрепил свою власть над всей территорией. Процитируем Рашидаддина: «Чингиз-хан был ханом, господином соединения планет, самодержцем земли и времени, все племена и роды монгольские из родных и чужих стали его рабами и слугами...»

Фазлаллах ибн Абу-ль-Хайр Хамадани (1247—18.07.1318) — иранский историк и государственный деятель; в 1298-1317 гг. визирь монгольских ильханов Газан-хана и Ульджайту-хана. Был крупным землевладельцем. Осуществлял борьбу с децентрализаторскими тенденциями в государстве. Рашидаддин — ученый с энциклопедическими знаниями в разных областях: он и медик, и ботаник, и теолог Из трудов Рашидаддина особую ценность представляют его исторические сочинения («Джами ат-таварих» и др.), в которых излагалась история монголов от Чингисхана до создания государства Хулагуидов в Иране в 1304 г. Рашидаддин был ложно обвинен в отравлении хана и казнен. — См.: Джами ат-таварих. Баку, 1957; Сборник летописей. М.; Л.. 1952. Т. 1. Кн. 1-2. М.; Л., 1960. Т. 2.

Основным компонентом древнемонгольского общества был род — союз кровных родственников. Род бы экзогамным — никто из членов одного рода не мог жениться или выйти замуж за «своего», а потому все браки имели межродовой характер. Монгольский род был также агнатным, т.е. имеющим одного общего предка. И даже когда оказывалось, что в результате саморазвития родов некоторые из них считали одно и то же лицо своим общим предком, браки запрещались, ибо и такое — явно мифологическое родство — считалось кровным. Не было монгола, который не знал бы «роду и племени»: мать и отец никогда не забывали объяснить своему ребенку его происхождение[315].

У праматери многих монгольских родов, Алун-гоа, было пять человек детей: двое старших родились тогда, когда еще был жив ее муж, Бодонкар, трое остальных — после его смерти. Предание гласит, что трое детей родились от небожителя или Неба. Роды, к одному из которых принадлежал Чингисхан, восходили к младшему сыну Алун-гоа. Этот род считался каким-то особым: его представители могли вступать в брак с потомками других детей Алун-гоа. При этом все роды, которые считали себя потомками одного предка, Бодонкара, признавались кровными родственниками. За женой порой приходилось ездить в далекие края: отец Чингисхана, Йесугей-багатур, нашел жену своему старшему сыну в Гоби, за рекой Керулен, в большом отдалении от собственных кочевий. Монголы следили за чистотой кровных уз. Жена Чингисхана, Борте, была захвачена меркитами в плен, будучи якобы беременной. Меркиты отдали ее в жены силачу Чилгэру; когда же ее освободили из плена, она родила сына, ему дали имя Чжочи — он был признан сыном Чингисхана, хотя толки на этот счет велись и не давали покоя. Так, когда Чингисхан завел разговор об этом с сыновьями, Чагатай, второй его сын, сказал: «Отец! Ты спрашиваешь Чжочи, не ему ли ты хочешь передать наследство? Но он принесен от рода меркитов; неужели мы позволим ему управлять нами?»[316].

Каждая семья владела своим индивидуальным имуществом. Достояние отца или матери обязательно делилось между сыновьями, причем младшему сыну предоставлялись особые права. Ему доставалось основное имущество отца, хотя власть передавалась по наследству сыну старшему. Пастбища, т.е. сама территория рода, были в общем владении.