Категория «разум и язык»

То же самое можно сказать и о принципе действия любых «автоматов». Рабочими элементами таких устройств, например в радиоэлектронике, являются такие его «начала», которые, обладая диаметрально противоположными ремеслом, стремятся, по философским меркам, к «власти». Функционирование таких устройств состоит в автоматическом преобразовании им потенциальной энергии, подводимой к его «началам» (энергии покоя, Эп) в кинетическую энергию (энергию движения — Эк). Автоматизм такого преобразования достигается за счет «рукотворной» организации глубокой положительной обратной связи между его «началами» так, что каждое из них обладая Эп стимулирует генерацию Эк другого. При этом важно отметить, что в этих устройствах так же, как и в обсуждаемой нами системе невозможно понять, какое из ее «начал» является «перводвигателем» или «первопричиной» преобразующим Эк в Эп. Но, как и в нашей системе, при разрыве связей между его «началами» автоматы мгновенно прекращают свою деятельность. Они распадаются на две его части, в каждой из которых уже невозможно обнаружить таких его «деятельных» свойств, которые они проявляют себя в целом, в «автоматах». Они так же, как элементы «разум» и «язык» в нашей системе напрочь утрачивают свойства «думать» и «говорить». Именно об этом и «повествует» философская категория «часть и целое» или гегелевский Закон перехода количественной меры («разум» + «язык») в новое качество — «мышление».

Однако между «автогенератором» и обсуждаемой нами системой есть и принципиальное различие. Оно заключается вовсе не в том, что первая из них является «рукотворной», а вторая — естественной, «живой» системой биологического свойства. Главное различие меж ними состоит в том, что рукотворный «автогенератор» не является системой диалектической: в ходе своей «деятельности» он не может менять структуру или качество своих «начал». Предмет же наших суждений — система «разум и язык» — такими свойствами обладает. Это естественная система. Ее инженером является Природа, которая живет и «движется» исключительно по гегелевским Законам так, что каждое из образующих ее «начал», стремясь к власти, стимулирует «движение» своего визави путем количественного изменения его структуры, а, следовательно, и его качества.

Изначальная значимость настоящей категории состоит вовсе не в том, что она отрицает существование того явления, которое наши Великие предки нарекли «разумом». Она парирует лишь нашу самоочевидную истину, нашу иллюзию, будто бы он, равно как и якобы существующий во Вселенной его двойник («Нус», «Логос», понимаемых обывателями как Бог или Творец) способен мыслить, то есть действовать автономно. Этот ноумен, если следовать приведенным нами фактам человеческой Истории, даже не способен пробудиться, а не то, что б саморазвиваться («двигаться»). Без своего визави — «языка», то есть без той продукции, которую он сам сотворяет априори, это просто невозможно. Тем самым категория «разум и язык» пресекает любую трактовку или любые суждения человека об этом явлении как о генераторе «идей». Отнимите у философского «разума» его «языковую» продукцию (как это сделал по своему невежеству персидский падишах) и она, эта категория любителей мудрости, эта ложно определенная и понимаемая ими «субстанция» (или свойство высокоорганизованной материи) канет в вечность. Она минует любого человека до конца его дней. А без этой таинственной «субстанции» или не менее таинственного свойства высокоорганизованной материи, человек превращается в обычное животное, которое нельзя даже назвать «гоминидом», поскольку плоть его уже «изуродована» теми искусственными технологиями, которые породила система и которые помогли нашим предкам выжить как биологическому виду. (Которая лишила их тех «клыков, рогов и копыт», о которых в свое время говорил Ф. Ницше).

Таким образом, категория «разум и язык», вгоняет наши главные «начала» в такие «диалектические сети» выбраться из которых им вряд ли теперь удастся. Она в корне меняет архаичное воззрение и философские «догмы» (парадигмы) наших предков и утверждает:

1) человеческий «разум» не есть автономно мыслящее «начало» (как это и по сей день понимают философы): без своей продукции и своего Творца — «зыка», это наше «начало» не может не только существовать, но и возникнуть;

2) человеческий «язык» не есть «функционирующее средство общения» (как об этом говорят лингвисты): без его создателя или Творца — «разума», говорить о его функционировании — вопиющая нелепость, абракадабра.

3) наши главные «начала» неотделимы друг от друга. Их суть можно понимать лишь в транскрипции: «разум» («язык») есть такая сущность («вещь»), которая порождает «язык» («разум»).