Катерина

Им всем этикет. Но как будто специально

Вдова все стоит, не спешит уходить.

Ей Влад уже делал тактично намеки,

Улыбка ее безмятежна в ответ,

Но взгляд ее твердый, отчасти жестокий.

Мальчишка подходит семи-восьми лет.

– Княгиня Авлонская! – к Кате склонился

Несмело мальчишка и тянет конверт.

Взяла только в руки, посыльный уж скрылся

И даже не стал дожидаться ответ.

Катюша пожала плечами и смело

Открыла конверт и достала листок,

Но слезы сдержать она еле сумела

Лишь только прочла первых несколько строк.

Пред Софьей и Владом она извинилась,

Наталье с теплом пожелала добра.

Ушла слишком быстро. Она торопилась.

Спектакль окончен. Плохая игра.

-40-

Не помнит сама добралась как до дома,

Как Глашу просила ей вещи собрать.

Душа находилась на грани излома.

И сил больше нет эту роль ей играть,

Казаться сильнее, храбрее и выше,

Улыбки фальшиво другим расточать,

Молчать, потому что другие услышат,

Когда ей от боли хотелось кричать.

Но вот она точка, откуда возврата

К тому то, что было, теперь уже нет.

Решила уехать в усадьбу, обратно,

Прогнивший покинуть скорей это Свет.

Ее обманули. Так подло. Так низко.

Так больно и горько, что нет даже слез.

А счастье казалось так рядом, так близко…

Теперь не осталось мечтаний и грез.

Собрав только то, что ей нужно в дороге,

Спустя два часа уж отправилась в путь.

Путь сердце стонало в груди понемногу,

Назад не позволит себе повернуть.

-41-

Холодная сырость его окружала.

И крыса скребла беспрестанно в углу.

Тревожило это. Скорей раздражало.

Он хлопнул в ладоши. Тем крысу спугнул.

Она замерла. Тишина лишь мгновенье

Стояла не дольше и вот уж она

Скрести принялась вновь с удвоенным рвеньем,

Ей так же как князю мешала стена.

Хотели они очутиться на воле.

И место покинуть сырое навек.

Свободы глотнуть и проститься бы вскоре

Мечтали животное и человек.

Уж сутки прошли. Но пока нет известий.

Жандармы молчат на вопросы в ответ.

Весь вечер бродил и никак найти место

Себе он не мог. Вот уж солнечный свет

Сквозь прутья решетки померк на закате,

Луны яркий диск осветил небосвод.

Подумал, что нужно бы весточку Кате

Ему передать, что домой не придет.

Но тут же отбросил он эту идею.

Приехать она в тот же миг поспешит,

Тревожиться будет… С бедою своею

Он справится сам. Все дела разрешит.

Дождаться бы утра. Тогда проясниться

Судьба его. Только не мог он понять,

Как карты могли так удачно сложиться?

Кто смог его в эту ловушку загнать?

-42-

Усадьба была молчаливой, холодной.

Зашторены окна, притушенный свет.

Кати ощущала себя здесь свободной,

Сидит у камина, укутавшись в плед.

Огонь разводить в очаге не велела.

Прислуга старалась ей не докучать.

Жила эти дни ровно так как хотела.

Желала не думать Кати и молчать.

Но как это сложно, как больно на деле

Себе запретить о былом вспоминать.

Томиться когда, заключенная в теле,

Душа, что не хочет отныне летать.

Свечи как огарок потушенный, Катя

Была в этот миг, не могла засиять.

Одета в тот день снова в серое платье,

Нет сил улыбаться и правду скрывать.

Давно уже полдень, а в комнате тёмно,

Не хочет Катюша на солнце смотреть.

Стучится в окно ветка старого клена.

Решила сама себя здесь запереть.

Кати не выходит на улицу. Птицы

Своей болтовней не тревожат ее.

Как книга она, у которой страницы,

Все вырваны с корнем. Никто не прочтет.

И даже пусть больше не сможет поверить,

Любовь в своем сердце она затаит.

Но вдруг резкий стук. Открываются двери.

И в облаке света мужчина стоит.

-43-

Его обвиняли в измене короне.

Смешно право слово. Но значится так.

Он с Англией дел не имел только кроме

Торговли и мена. Но это ж пустяк.

И то не имеет совсем отношенье

К политике. Не чего князю скрывать.

Дела его – это закупки, храненье.

Он в игры престолов не станет играть.

Характер не тот. Он царю предан слепо.

Все знают об этом, чего уж таить.

По сём обвиненье казалось нелепым

Владимиру. Только ж ему предстоит

Коль он не докажет обратное вскоре,

Смертельная казнь, а не праздничный чай.

Он ждал, капитан, что вернувшийся с моря,

Расскажет всю правду, не станет молчать

Как он заходил к нему, чтоб отчитаться

О рейсе последнем, дела обсудить,

Отдать документы. Не будет бояться

Жандармов, когда они буду давить

Вопросами едкими, все им расскажет

Как было, не боле. Поверят ему.

Ответом своим он его так обяжет.

Останется только понять почему

Подбросили эту записку, коль знали

Какая расплата за это грядет?

Хотели избавиться? С кем нынче стали

Такими врагами? Он правду найдет.

-44-

Уже через день капитан был допрошен.

Дрожал, волновался, когда говорил.

И князя жандарм в тот же час огорошил:

– Доказано все. Капитан подтвердил,

Что он передал князю эту записку.

Лежала она в общей папке бумаг.

Была незаметной она в общем списке.

Присягу в том дал, целовал даже флаг. –

Владимир, казалось, ослеп на мгновенье

Настолько ужасной та новость была,

Сжал ручку двери с силой он в исступлении,

Что кожа на пальцах аж стала бела.

Абсурдно! Как можно! Все в нем клокотало.

Не мог он поверить в подобный исход.

А ярость в нем ярче и ярче пылала,

Не будет в смирении ждать он восход.

И так уж три дня он провел в заточении,

Пора на свободу дорогу искать.

Он думал, то шутка, и ждал извинений.

Теперь все серьезно. И выход искать