Катюша

Первое. Задумалась. Первое будет телевизор. Второе – большая кукла. Должна же у меня быть хоть одна такая. Третье – тёплый, пушистый ковер. Потом швабра, а то у мамы старая, с перевязанной ручкой, и гнётся, когда она ею вертит.

Мои желания – длинный список. Хорошо, что я много цифр выучила, а то бы не хватило.

На другой день составила новый список, поменяла местами некоторые вещи. И так почти каждый день теперь. Когда грустно – пишу его и представляю, как всё покупаю.

Смотрю телевизор я всегда вместе с мамой. Знаю, другие взрослые стараются выгнать детей из комнаты, как только находят что-нибудь интересное. Да же кричат. А потом их дети всё равно это увидят у друга по телевизору, телефону либо компьютеру. Когда запрещают – ещё сильнее хочется.

А мама не запрещает. Если фильм скучный, я ухожу с куклами играть. Если интересный и непонятный – у мамы спрашиваю: кто там, зачем и почему. А мама прижмёт меня к себе и рассказывает.

Я про взрослых всё знаю, но не всё понимаю. Одно ясно: неспокойные они, бегут, шумят, никакого порядка ни в голове, ни в движениях. А у меня всегда расписание есть, и я никуда не спешу.

Каждому просмотренному фильму я ставлю оценку. Как только научилась писать, завела для этого тетрадь. И в ней две колонки – одна с названием фильма, а в другой гордо сияет оценка – от 0 до 10 и коротенькая заметка: «ах, ещё посмотреть»; «страшный»; «скучный». Иногда я проглядываю свои записи и вспоминаю, про что фильм был. Так что это ещё одна моя игра.

Мама тоже играет. Только иначе. Она деньги – одну, две или три бумажки складывает в конвертик и прячет его. То за шкаф засунет, то под клеёнку, которой стол накрыт, то под стопку книг. И говорит:

– Спрячешь, потом забудешь, куда положила, и когда случайно найдёшь – большая радость будет. Будто это Дед Мороз принёс или какой добрый дух. – Тут я вздыхаю.

А однажды… Мы с мамой пошли в магазин в канун праздника мам, бабушек и девочек. Восьмое марта, знаете? Мама очень хотела себе что-нибудь новенькое купить. Сказала, что на работе собираются отмечать. Из мужчин там только седой начальник – ничего не подарит. И ей хотелось самой сделать себе подарок. Она надеялась что-нибудь купить – кофту или юбку. Одна юбка ей очень понравилась. Синяя джинсовая, как раз под мамины глаза. Мама примерила, а потом на ценник взглянула и расстроилась. Сняла юбку, и мы ушли. Сели за столик в кафе.

– Давай хотя бы булочек вкусных поедим, а? – предложила она.

– Давай, – радостно согласилась я.

– А может, тебе коктейль купить, хочешь?

– Нет, – откликнулась я. Конечно, коктейль я хотела, но он стоил дороже целой тарелки булочек. А булочки сытнее.

Мы купили чай – он дешевле других напитков, поэтому мы его всегда и выбираем, и две ватрушки.

Я, как обычно, вертела головой. А как взглянула на маму, испугалась. И даже булочку обронила. Мама уставилась в одну точку в стену. Я повернулась, но там ничего не было, даже рисунка. А на глазах у мамы были слёзы. И тогда я поняла, как она хотела купить юбку. И вспомнила: несколько дней назад я нашла один из маминых конвертиков и засунула его в укромное место – под новые тетради. На тот случай, если мне вдруг понадобятся деньги. Там, конечно, было немного денег, но если их сложить с теми, что мама взяла для покупки, то, может, что и получится.

– Мама, погоди, я сбегаю за шоколадкой, – сказала я, боясь, как бы мама не догадалась, куда я на самом деле собираюсь. Она кивнула.

И я побежала домой, достала конверт, пересчитала деньги, сунула их обратно в конверт и вернулась в кафе:

– Мама, – крикнула я и тут же стала говорить потише, нельзя же шуметь, – а если это добавить, хватит на юбку, скажи? – и протянула конверт.

Мама удивлённо подняла глаза, заглянула в конверт, пересчитывая деньги.

– Только на половину, – призналась она.

– Ну и что, ведь нам же обещали, что можно в рассрочку. Пойдём, – я потянула её за руку, – может, наша юбка ещё ждёт нас.

Мама встала, приободрилась, и мы зашагали в отдел женской одежды. Юбка висела на плечиках. Мама неуверенно протянула продавщице деньги, сказав, что вторую часть заплатит позже. Та поглядела на меня, улыбнулась и согласно кивнула. Юбка теперь была у мамы! И мама была счастлива, и я. Через месяц мама расплатилась с продавщицей, и юбка стала совершенно наша.

Мы с мамой всегда составляем список необходимых покупок. Сравниваем получившуюся сумму с маминой зарплатой, и понимаем, что может хватить на две маленькие вещи или одну побольше. Например, две осенние шапочки или одно детское платьице. И так трудно всегда определить, какая вещь нужнее.

Когда идём в магазин, то мама всегда выбирает, что купить мне, а себя пропускает.

Однажды тётя Настя маме отдала свою старую зимнюю шапку. У мамы был только платок, и в нём она постоянно морозила уши. А потом стала отчитывать её:

– Катюше всё покупаешь. А сама? Сама-то в чём ходишь?

– Я же для дочери, – старалась оправдаться мама. – А сама уж ладно.