Кавалер умученных Жизелей (сборник)

– Совсем, что ни на есть, «просто». Мы даже и не часто виделись. Но Алик меня русской сестренкой называл, и мы шутили, не напрягались. – Марина старалась вспомнить что-нибудь важное. – Да, он говорил, что хочет гонщиком стать. И обещал покатать на «Феррари». Давайте позвоним ему. Сейчас. Вот его номер.

Телефон Алика был выключен, или вне зоны действия сети. Марина снова разглядывала фотографии.

– Пора искоренять в себе привычку удивляться, – последовал вывод. – Скажите мне, что профессор Колумбийского университета Симпсон встречается с Татьяной Навкой, я и ухом не поведу.

– Да тут не о встречах речь. Похоже, что Раузэн убил Елену, – Гущин подтверждал слова задумчивым тяжелым взглядом.

Марина внутренне сжалась. Искала ответа у Анны Андревны.

– Марина, милая. Все в этой жизни очень странно. Ты собиралась за Максима, а он теперь в земле сырой. Ты знать не знала Раузэна, а теперь его братишкой шутливо называешь. Кто перестает удивляться, может крепко от жизни заскучать. Ты удивляться не устанешь и не перестанешь. Твоя душа так и будет вечно юной. А к поступкам необдуманным у тебя отрицательный настрой.

– Так что же мне теперь делать? Вдруг Алик позвонит, или я сама дозвонюсь до него?

– Вы сколько еще в Москве будете?

– После старого Нового года уезжаю.

– Постарайтесь с Раузеном связаться. Вы же можете сказать, что просите вас встретить, если он в Нью-Йорке? Но никаких вопросов. Лучше, будто вы ничего не знаете. Положим – у родственников в Петербурге. Если убийца он, то не дай бог спугнуть.

– Да, я буду пробовать. И, что сказать, мне ясно. Но, может быть, это вовсе и не Алик?

– Человек невиновен, пока не доказана вина. Всему на свете может найтись объяснение. Причем, порой, самое невероятное. Раузен у нас только третий кандидат. И, пока, не окончательный.

– Художника я помню. Ах, да. Сначала был Максим.

– Может быть и этот лопнет, как мыльный пузырь. Остается гадать, сколько будет Разин вне зоны досягаемости.

– Алик увертлив, его трудно в сети поймать.

– Вот ты и шутишь, девочка. Унывать не надо.

* * *

Следующий день добавил «кандидату» загадочности. Петр Михайлович просил о переносе встречи, ссылаясь на нездоровье. Но Гущин убедил, и получил приглашение подъехать к трем.

Ромин и впрямь недомогал. Полулежал на диване, тяжело дышал. Гущин сразу попросил его познакомиться с фотографиями.

– Клавдия Ивановна, иди-ка сюда, – позвал Ромин, вглядываясь в американца. – Смотри-ка, как вырос, здоровый мужик. – И передавая фото Клавдии, следователю ответил. – Это Олег. Игоря Разина младший брат.

И Клавдия, как бы, обрадовалась: – Точно, Олег. То-то я думала, что знакомый. И на Игоря похож, и на себя. Да только, сколько лет минуло, с тех пор, как виделись. – И она достала альбомы.

– Вот. Он часто с Игорем приезжал. – Протянула Гущину отобранные фото. – Когда по делу, когда – просто. Максим с Игорем совещались. А Олег язык учил. В Америку собирался.

Действительно, сомнений и быть не могло, что молодой человек из Роминского альбома и американец – одно лицо. Фотографий Внуковского периода обнаружилось немало. И на природе, и за столом, и несколько персональных.

– Игорь – это компаньон, который погиб? – спросил Гущин.

– Да. Он пьяный, за рулем, разбился насмерть. В Америке. Жалко, неплохой он был. И с Максимом дружили. Что его так заклинило? – Петр Михайлович заметно возвращался к собственному горю. – А вот Максим, под колесами. Какая-то сволочь. Никаких не нашли свидетелей?

– Нет, пока, господин Ромин. Работаем. А у Игоря этого, какие родственники в Москве имеются?

Петр Михайлович закрыл глаза, откинулся на подушки. Клавдия Ивановна ответила: «Нет никого. Родители в самолете разбились, когда из Адлера вылетали. Билеты удалось купить за два часа до вылета. Все говорили – повезло. Самолет взлетел, и в море рухнул. Прямо у Олега на глазах, он на пляже загорал. Поэтому в Америку и уехал, к сестре». И, знаками, поспешила Гущина спровадить.

– Вы видите, Петр Михайлович совсем плох. Опять скорую вызывали. Хотели в больницу забрать, да он отказался категорически. А тут – девять дней. Сорок. А пить ему нельзя. Вы бы хоть надежду дали в расследовании. Его бы утешило.

– Мы работаем. И неустанно. И скажем, как что будет. Фотографии я заберу, у нас вопросы кой-какие.

– Да, а зачем вам Олег Разин понадобился? Как он там, приезжает, что ли?

– Нет, это по другому делу вопрос возник. Спасибо, что выяснить помогли.

Клавдия стояла в дверях, пока Гущин двигался к машине. И только, когда машина отъехала, плотно закрыла дверь и заперла на все замки.

* * *

Тина уезжала в Барселону. Марина предлагала повидаться с друзьями и встретить Новый год в Москве, но уговоры не действовали.

– С Еленой я простилась. С тобой я повидалась. А с мамой у нас неразрывная связь. И звоню я ей, бывает, по два раза на день. Лучше я к ним на Кавказ весной приеду. Оторву папу от звезд.

– Нет, Тина. От такого свидания у меня только боль расставания усилилась. Без тебя мне Москва пустая. Ну, не пустая. А не полная.