Читаем Кавалер умученных Жизелей полностью

* * *

Почти что сразу, как запарковалась,Наина нехотя достала телефон,Который не хотел умолкнуть в сумке.Но это был желательный звонок —Соскучилась прекрасная креолка.– Ты, как сейчас, не очень занята? —Анжела источала деликатность.– Не буду говорить, что еду мимо,Но с радостью заехала б к тебе. —– Я дома, так какие тут вопросы, —Анжела не мешала никогда.– Послушай, Анжи, этот АбрамовичСегодня мне такое рассказал.Они уже сидели на веранде,Расслабились и смаковали чай.Ну, прям-таки «Рассказ от Петухова».Как думали простушку отыскать.И, чтоб она им голыми руками,Из чертовой Бразильской кутерьмыВытаскивала золото и камни,Которые белогвардейский дедСто лет назад из Петербурга вывез. —И всю историю Анжеле рассказала.С подробностями – негр недружелюбный,Чуть дышащие дедушка и бабка.Амур, колчан и стрелы на стене.– А что Наина, что нам не слетать?Заехать также в Рио-де-Жанейро.А там уже рукой подать до Кубы,Где я в Гаване девочкой росла. —Анжеле очень нравилась идея.– Ну, может быть, и съездим, только позже, —Наине думать не хотелось о «потом»,Когда её дела теперь решались.– Узнаю, где в Сан-Паулу тот дом.Так ты сказала – братья приезжают? —– На той неделе. Только лишь Луис.Посмотрит и расскажет остальным,Как их сестра-москвичка поживает.Мы встретимся, когда он будет здесь,Похвастаюсь, кто у меня в подругах. —

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее