Кавказ без русских: удар с юга

Однако на фоне этого восстановления начали возникать ещё и отголоски «преодолённых» формаций, в первую очередь националистические тенденции, то есть попытки продолжить создание буржуазных национальных государств на Северном Кавказе. Это стало таким же восстановлением, но уже не архаичного или традиционалистского, но буржуазного периода, который советским проектом был также «преодолён». Начался процесс создания из так называемых «национальных республик», которые в советский период считались таким же отмирающим элементом, как и кавказская традиция, полноценных буржуазных государств со всеми атрибутами суверенитета, новых государственных структур со всеми атрибутами государства-нации — жёсткими административными границами, соответствующей титульным народам или этносам политической национальной администрации, с парламентами, с президентами, конституциями, что особо проявилось в 1990-е годы. То есть со всеми полноценными атрибутами суверенитета, такими, какие и должны быть у государства-нации. Но так как период национально-государственного строительства в начале двадцатого столетия Кавказ прошёл всего за несколько лет, то и национальные государства в рамках республик советского периода существовали, по сути, лишь номинально. Реальные буржуазные государства начали создаваться на Кавказе именно в 1990-х и практически с самого начала. Так, как это и должно было бы происходить, если бы республики Северного Кавказа полноценно пережили бы этот буржуазный период, который Европа прошла за 2–3 столетия становления буржуазных государств, на обломках империй формируя национальные государства, или государства-нации — Etat-Nation. Таким образом, этап становления национальных государств начался на Кавказе только после развала Советского Союза. Марксистская же логика, которая говорила о том, что социалистический период следует за буржуазным и обратной дороги быть не может, была полностью попрана. Мы в реальности столкнулись с возвратом к буржуазному строю после социалистического, чего, согласно марксистской догматике, быть просто не может. Мало того, в некоторых регионах, если говорить как раз таки о Кавказе, мы «откатились» к традиционным — «феодальным» по Марксу — и даже архаичным формам. Это был полный крах марксизма и его догматики в одной отдельно взятой стране.

Две тенденции, которые и сформировали нынешнюю ситуацию, перешедшую в стадию status quo, таким образом можно определить следующим образом: первая — архаизация Северного Кавказа, вторая — создание полноценных национальных государств на базе северокавказских республик. Сегодня эти два процесса происходят параллельно. К чему это ведёт? Прежде всего к тому, что жители Северного Кавказа сегодня продолжают по инерции находиться на уровне потребления даже не социалистических, с их системой самоограничения и перераспределения, но буржуазных, индустриально развитых государств. Но при этом производственный сектор, оставшийся в наследство от советской эпохи, постепенно приходит в состояние упадка, ведущего к деиндустриализации, и уже не способен обеспечивать тот уровень урбанизации и потребления, который сложился на Северном Кавказе в советский период. А это означает, что обеспечить нынешний уровень потребления можно только лишь постоянными финансовыми влияниями. То есть, иными словами, сам по себе Северный Кавказ, в автономном режиме, не может обеспечить прежний уровень потребления для своего населения, которое, по итогам советского эксперимента, стало в значительной степени городским и урбанистским, с высокими запросами к комфортности, обеспеченности и инфраструктурного развития.

Что это означает? Что рано или поздно наступит момент, когда финансовые вливания федерального центра будут ослаблены, станут менее масштабными и Северный Кавказ утратит возможность обеспечивать тот уровень потребления, на котором население этого региона привыкло существовать до этого, и это станет весьма заметно. Самый «простой» выход из этой ситуации для самого Северного Кавказа, лежащий на поверхности, — начать поиски альтернативных источников поддержания прежнего уровня жизни. В основном такие попытки всегда заканчиваются обращением к Западу, как потенциальному источнику поддержания благосостояния на привычном уровне. Что мы не раз наблюдали в том числе в отношении республик Закавказья, в целом постсоветского пространства, когда в момент распада Советского Союза и потери централизованного финансирования со стороны России бывшие советские республики обратились на Запад, в структуры Евросоюза, сложившегося на тот момент, НАТО, Соединённых Штатов Америки и так далее, ожидая, в первую очередь, финансовой поддержки. Ни одно из этих обращений не закончилось удовлетворением ожиданий, зато во всех случаях произошла смена геополитической ориентации с пророссийской на атлантистскую, прозападную.