Кавказ и аланы

В нашем распоряжении находятся две системы данных, которые можно привести во взаимно однозначное соответствие. Первая система — это сумма интерпретированных письменных свидетельств об аланах, из которых мы получаем сведения, где на протяжении каждого из долгой цепи веков документировано пребывание алан. Для освещения вопроса-происхождения и расселения алан по этим источникам все содержащиеся в них сведения нужно упорядочить в пространственно-временном континууме. Вторая система — это совокупность археологических памятников I тысячелетия. Все поселения, могильники, случайные находки должны быть изучены в их динамике и локальных различиях, причем только успешное и максимально дробное членение материалов на хронологические этапы на основании типологии вещей с последующим переходом от относительной датировки к абсолютной позволит определить нужные вехи.

Начнем с анализа письменных источников и истории вопроса. Обширная специальная литература посвящена вопросам появления этнонима «алан» в Северном Причерноморье вообще и на Северном Кавказе в частности (Миллер, Кулаковский, Нечаева, Гамрекели, Виноградов, Кузнецов, Гаглойти, Деген-Ковалевский, Деопик, Абрамова, Ковалевская). Существует прочная историческая традиция, что этноним «алан», приуроченный не только к Северному Причерноморью, Дунаю и Приаралью, но и к Северному Кавказу, появляется у римских, китайских и закавказских древних авторов, так же как в эпиграфических памятниках, начиная с I в. н. э. Согласно другой точке зрения, по — письменным источникам нельзя говорить об аланах на Северном Кавказе ранее II в. н. э. [Гамрекели, 1961] или даже гуннского времени [Абрамова, 1979].

Негативные утверждения В. Н. Гамрекелн малоубедительны, голословны и часто противоречивы, в специальной литературе они уже подробно, с сопоставлением источников разобраны (Виноградов, Гаглойти, Кузнецов). Точка зрения М. П. Абрамовой, зависящей в своих построениях от аргументации В. Н. Гамрекели, но идущей дальше в своих выводах, страдает односторонностью при привлечении материалов (античные авторы без учета восточных источников) и в той форме, в которой она существует на сегодняшний день (тезисы и доклад на IX Крупновских чтениях), очень уязвима. «Признание» или «непризнание» достоверности высказываний древних авторов, исходя лишь из общих концепций исследователя, без должного их анализа, в принципе неконструктивно.

Возьмем данные тех античных авторов, которые в разных контекстах и на разных территориях упоминают этноним «аланы» для догуннского времени: Сенека, Валерий Флакк, Марциал, Плиний, Иосиф Флавий, Анней Лукан, Светоний, Флавий Арриан, Птолемей, Лукиан Самосатский, Антоний Благочестивый, Дион Кассий. Из этих двенадцати авторов лишь трое говорят об аланах только в связи с событиями на Истре, трое связывают их с Северным Причерноморьем (одновременно зная их на Кавказе) и девять или локализуют их на Кавказе, или же рассказывают об их походах через горные проходы в Закавказье.

Как мы уже говорили, в наиболее ранних упоминаниях об аланах авторов середины I в. н. э. подчеркивается «дикий и воинственный» характер этих новых врагов Рима (Сенека и поэт Анней Лукан), с которыми сталкивался уже Помпей в своем закавказском походе 65 г. до н. э. Поэт Валерий Флакк локализует их на Кавказе рядом с гениохами (и несерьезно видеть в этом лишь поэтическую вольность, как это делает В. Н. Гамрекели), упоминая в том же контексте аланского вождя Анавсня, имя которого этимологизируется из осетинского языка как «ненасытный» [Гаглойти, 1966, с. 80].

Рассмотрим в качестве хронологических вех военные события, которые происходили на Кавказе в до-гуннское время и участниками которых были аланы: направление движений, расстановка сил, союзники и противники, пути передвижений достаточно убедительно дадут нам понять, выступают ли аланы в Закавказье как племена, пришедшие издалека, от Дона и Меотиды, или из ближайших предкавказских степей и, возможно, предгорий Кавказа. Начнем с хорошо документированных событий 72 г., известных нам по сочинениям Иосифа Флавия, епископа Амвросия, Моисеев Хоренаци и по летописи «Картлис Цховреба».

Опустошительный набег на Армению соединенных алан и «горцев» (Мовсес Хоренаци) «вместе с прочими дикими и неукротимыми племенами» (Амвросий) был произведен по наущению Иверии. Сведения об этническом составе нападавших детализируются данными Л. Мровели: «Тогда цари Картли Азарк и Армазел призвали овсов и леков, привели царей овских — братьев-голиафов по имени Базук и Анбазук (имена иранские. — В. К.) — с войском овским. И привели они с собой пачаников и джиков. Пришел к ним также царь леков и привел дурдзуков и дидоев…» [Мровели, 1979, с. 33]. Итак, в этом объединенном нашествии на стороне алан-овсов были все северокавказские горские племена — от джиков (зихов) на западе до леков (Дагестан) на востоке.