Кавказская Албания - Лезгистан. История и современность

А в Азербайджане лезгинский театр, действовавший с 1906 года в Баку, закрыт националистами в 30-х годах… Вот так и живем. Когда мы ставим вопросы о восстановлении справедливости, одинакового отношения ко всем народам, указываем на факты "гуманного отношения" к нам, то нас, особенно активистов "Садвал", обвиняют в противопоставлении и натравливании народов. Разве изложенные выше вопиющие факты и действия националистов являются результатом деятельности азербайджанского, аварского или другого дагестанского народа? Народы здесь непричем! Разве критика и разоблачение в неблаговидных делах официальных лиц Дагестана или Азербайджана, будь они азербайджанцами, кумыками, даргинцами или аварцами, является натравливанием народов?!

Руководители Дагестана и Азербайджана специально преподносят критику в свой адрес как действия, натравливающие народы, поскольку так легче уйти от ответственности. Они — то и являются отравителями наших душ и натравителями народов, поскольку именно в их руках находятся все рычаги натравливания: экономика, пресса, власть. Неодинаковые подходы в решении идентичных вопросов разных народов приводят к противостоянию последних. Вспомним, что говорил старик-табасаранец профессору М.Аджиеву — "ранее Дагестан был аварским, теперь даргинский". Вот где корень зла!

Отвечая колонистам и националистам, хочу сказать, что никакими тюрьмами, убийствами, репрессиями и другими античеловеческими действиями более вы ничего не добьетесь! Добьетесь одного — ненависти народов и развала мини-империй, как это случалось с СССР. Националистическим режимам все равно придет конец! История доказала, что для стимулирования распада империй и "один патриот в поле воин". Пример тому — Андрей Сахаров. Этот тезис подтверждает жизнь и деятельность еще одного человека, представителя нашего народа, — Вазифа Мейланова. Имя этого замечательного человека знают не только в Дагестане, России, но и за рубежом. Недавно его родители получили письмо из Канады от господина Р.Т.Хорна. Он пишет: "Дорогие друзья, мы радуемся вместе с вами раннему освобождению Вазифа Мейланова. Мы надеемся, что он получает положенную медицинскую помощь и что он нашел работу по специальности. Искренне Р.Т.Хорн".

Рис. 9.36. Вазиф Мейланов.

Вазиф Мейланов в своей книге "С первых рук" [56] пишет: "Я родился 15 мая 1940 года в Махачкале. С 1958 по 1961 год учился на физическом факультете Московского университета; в 1961 — 1964 годах служил в армии рядовым. С 1964 по 1969 учился на механико-математическом факультете Московского университета, с 1969 по 1972 — там же в аспирантуре. С 1972 по 1978 год преподавал высшую математику в Дагестанском политехническом институте.

В 1977 году написал и подписал своим именем философско-политическую рабту "Заметки на полях советских газет", в которой целью провозгласил создание в страж структур свободы слова и печати, отмену статей 70 и 190-1 УК РСФСР.

В 1978 году за "противопоставление себя коллективу и нанесение ущерба коммунистическому воспитанию молодежи" не был переизбран Ученым Советом преподавателем института на новый пятилетний срок.

С 1978 по 1980 год работал бетонщиком 5-го разряда в ПМК-10 и СПМК-18.

25 января 1980 года был арестован за выход на площадь им. Ленина г. Махачкалы с плакатом, на котором было написано:

"Протестую против преследования властями А.Сахарова.

С идеями должно бороться идеями, и не милицией.

Сахаровы нужны народу — они осуществляют истинный, неформальный контроль над действиями государства.

Все беды этой страны — из-за отсутствия в ней свободы слова. Боритесь за свободу слова — это и будет Вашей борьбой за свободу".

2-го декабря 1980 года был приговорены Верховным судом ДАССР к 7 годам лагеря строгого режима и к 2-м годам ссылки — за написание и распространение работы "Заметки на полях советских газет", за выход на площадь с плакатом и за распространее книг: "Ахипелаг Гулаг" и "Бодался теленок с дубом" А.Солженицына, "Окаянные дни" И.Бунина, "Некрополь" В.Ходасевича, "Жизнь Сологдина" Д.Панина.

В колонии отказался от участия в исправительно-принудительном труде, заявив письменно, что исправляться не желает. В результате чего весь срок провел в тюрьме, и том числе более пятисот суток в карцере…

В заключении я не работал. Мне доставляло большее внутреннее удовлетворение это открытое противостояние насильникам, это неделание, которое в условиях принуждения к труду голодом оказывалось трудна любого делания. Трудно прежде всего быть психологически "я годами был под дамокловым мечом" карцера, т.е. голода и полнеч изоляции: от газет, радио, людей. Противочеловеческии строи ведь сменил тактику: раньше он уничтожал физически (это сохранилось и сейчас — Г.А.), сейчас он целью имеет душевный слом: внутренний смысл коммунизма проступил наружу.

Воистину "угрозы тяжелее исполнения" — тюремщики знали это: ведь консультировала их вся работающая на тюрьму советская психиатрия. Коммунизм рассчитывал, что я не выдержу психологического и нервного перенапряжения, усиленного к тому же многолетней пыткой постоянным недоеданием.