Кавказская слава

В зале все так же гремела музыка. Но теперь к ней примешивались глухие удары. То удалые танцоры лупили в пол каблуками, соревнуясь в искусстве лихой мазурки. Мадатов с Новицким прошли дальше, стали у окна, в глубокую нишу.

Сергей заговорил сразу, не дожидаясь вопроса:

— Подробности, князь, вам вряд ли известны, так я передам все, что сам вытащил из бумаг. Павел Швецов, майор Грузинского гренадерского ехал нынешней зимой в отпуск. Времени у него было немного, он торопился, а потому не стал ждать оказии[32] на Военно-Грузинской дороге, а двинулся через Дербент, Дагестан, далее на Кизляр, что на Тереке. Там старший брат его служил полицмейстером.

— Что за Военная дорога? — спросил Мадатов. — При мне ее не было.

— Пробили из Владикавказа через горы, через перевал Крестовый, в Душети и дальше к Тифлису. Строили ее наши солдаты.

— Видишь, Новицкий, я тоже сколько лет за Кавказом не был, приеду, надо многое узнавать. Но — что же с майором?

— Доехал он до укрепления в Кази-Юрте, попросил конвой до Кизляра. Местный начальник ответил, что людей у него мало и назначения конвоировать проезжающих у него нет.

— Резонно.

— Да, вины штабс-капитана в случившемся я не увидел. Тем более что он предложил Швецову погостить у него день, два, чтобы дождаться сильной оказии. Но тот, видите ли, торопился. А потому попросил о помощи одного из кумыкских князей. По правилам нынешним тамошние правители отвечают за безопасность на своих землях. Шефи-бек послал сына с отрядом. Всего их набралось около двух десятков.

— Так можно ехать. Только весьма осторожно.

— Осторожности, князь, им не хватило. Под самым Кизляром попали они в засаду. Верст за шесть до города.

— Решили, что уже дома, и расслабились. Чернявского на них нет.

Оба они улыбнулись грустно, вспоминая Фому Ивановича и его методы устроения порядка во взводе и в эскадроне.

— Партия чеченская была небольшая, человек десять, но напали внезапно. Грянули залпом из зарослей и тут же кинулись с шашками. Половина отряда погибла под пулями, других изрубили, трое успели бежать, а под Швецовым убили лошадь. Он защищался, положил двоих, а последний выстрел задерживал. И чеченцы тоже не кидались на него опрометью, зная, что один из них ляжет мертвый.

— А это все откуда известно?

— Раненый кумык лежал среди мертвых. Разбойники его не добили, потому как времени у них не было. Сбежавшие подняли тревогу в Кизляре, брат Швецова собрал отряд из ногайцев, человек шестьдесят, и помчались они выручать майора. Ему еще полчаса продержаться — и дело было бы сделано. Но — кто-то прополз ему за спину и ударил прикладом. Чеченцы связали его, забросили на лошадь и стали уходить, но не в горы, а к морю. Брат преследовал их и нагнал к ночи. Но те вывезли пленного, так чтобы он был у всех на виду, поставили рядом человека с кинжалом и объявили, что биться будут они до последнего, а первой жертвой станет пленный майор. Его они зарежут непременно, чтобы потом не говорили, что у них отбили добычу.

Мадатов мрачно кивнул:

— Если им допустить, чтобы татары забрали пленного, можно сразу надевать женское платье.

— Даже если погибнут?

— Для них, Новицкий, доброе имя дороже жизни. Помни это в любых обстоятельствах. Тогда, может быть, и поймешь, что там за люди живут.

— Доброе имя в разбоях не ищут.

— В России так. На Кавказе совсем иначе. Но что же с Швецовым?

— Он сам попросил брата уйти с миром. Долго говорили, потом освободили одного русского — двоих денщиков майора тоже схватили разбойники — и ушли спокойно в горы. А через два месяца появился второй денщик с письмом. Швецов писал, что сидит в кандалах, а назначен за него выкуп — десять арб с серебром.

Мадатов фыркнул:

— Они могли сказать и пятнадцать, и двадцать.

— Да, генерал Дельпоццо потянул немного с ответом, и цену сбавили. Назначили двести пятьдесят тысяч рублей.

— Ого! Майор за всю службу столько не заработает.

— Тогда в дело вмешался генерал Котляревский. Он, вы знаете, живет сейчас у себя в деревушке, но дела кавказские ему сообщают. Швецов же, оказывается, был с ним во всех сражениях. И Петр Степанович еще с одним генералом поместили письмо в газетах с призывом собрать нужную сумму и выручить несчастного офицера.

— А силой не пробовали?

— Князья из Кабарды, то ли родственники, то ли друзья, отправили человек полтораста. Но безуспешно.

— Тогда плохо. Тогда майору сделали только хуже. Выкуп не увеличили?

— Насколько я знаю, нет!

Мадатов задумался. Новицкий спокойно ждал.

— Так я тебе скажу — деньги пускай собирают, но передавать их не торопись. Понадобятся — отдадим, не понадобятся — других выручать придется. Я же через неделю уеду, догонять Алексея Петровича. Нагоню, потолкую в дороге, нет — подождем до Тифлиса.

Есть у меня кое-какие соображения. Может быть, что-то сумеем сделать. Надо будет, так выкупим, только не за такие же деньги. Этим хищникам ведь только покажи слабину, потом за рядового сотню тысяч будут просить. Нет, мы сами, Новицкий, не богачи, так что же на нас наживу искать! Попробуем по-другому…

III

Занятые разговором, они не сразу заметили, что убежище их раскрыто.