Кавказский фронт Первой мировой войны

В связи с перехватом турками пути из Карса в Сарыкамыш, Берхман 17 декабря сообщил по радио коменданту крепости Каре Зубову о том, что по причине недостатка продовольствия в Сарыкамыше он вынужден будет возможно скорее отходить на Каре, куда явится совершенно без запасов. Вследствие этого Берхман просил Зубова усилить хлебопечение, а также — «выслать во время его общей атаки турок какие-либо части им в тыл, дабы облегчить операцию».

Таким образом, под влиянием событий минувшей ночи, когда турки большими силами произвели атаку с целью овладения Сарыкамышем, Берхман вновь намеревался продолжать отход к границе, не задерживаясь своими арьергардами на занятом рубеже Кабах-тапа—Хорум-даг—Канны-даг—Тоды.

Этим он ставил группу войск Пржевальского, сражавшуюся у Сарыкамыша, в тяжелое положение.

Начальник всех этих арьергардов Юденич настаивал на том, чтобы войска были оставлены на занимаемых позициях и на 18 декабря. Юденич указывал Берхману, что на правом фланге главных сил Сарыкамышского отряда в этот день произошло важное событие, а именно — отряд Довгирта штыковой атакой овладел Яйля-Бардусом, вследствие чего кратчайший путь отступления 9-го турецкого корпуса оказался перехваченным и ему для этого остался кружной путь через Кизил-килису на Чермук'—Заким—Бардус.

«Владея высотам)! у Яйля-Бардус, — указывал Юденич,— отряд Довгирта препятствует усилению турок у Сарыкамыша и доставке им довольствия; в этом заключается важное для нас значение отряда Довгирта. Наш отход с позиции Кабах-тапа—Хорум-даг— Чермук заставит меня отозвать отряд Довгирта от Бардуса и открыть путь сообщения для турок на Сарыкамыш, что даст возможность спастись их отряду у Сарыкамыша, а может быть, поставит нас в еще более тяжелое положение...»

Но Берхман оставался при своем мнении, и 1-й Кавказский корпус, оставив позицию у Чермука (юго-западнее Меджин-герта), начал отход. За ним должны были последовать и войска 2-го Сводного корпуса. Юденич командировал в штаб 1 -го Кавказского корпуса офицера генштаба Драценко, чтобы объяснить Берхману гибельность дальнейшего отступления при сложившейся обстановке к передать решительное требование «прекратить отступление». Если бы никакие доводы не убедили Берхмана остановить войска 1 -го Кавказского корпуса, то Драценко должен был передать Берхману от имени Юде-нича, что «последний в согласии с „Положением о полевом управлении войск" вступает в командование войсками группы и тотчас же отдает приказ о прекращении отхода».

Драценко удалось доказать Берхману, что отходить к Кар-су через Сарыкамыш невозможно, отступление же через Каракурт на Кагызман одного 1-го Кавказского корпуса при бездо-рожьи грозило потерей не только всего 2-го корпуса, но и всей артиллерии и обозов 1-го Кавказского корпуса. Эти доводы Северо-восточнее Бардуса.

убедили Берхмана в необходимости остановиться на приграничном рубеже — гора Геля на правом фланге и Баш-кей на левом, на который Сарыкамышский отряд уже отходил, почему Драценко и не передал ему весь «ультиматум» Юденича.

Отход русских к Сарыкамышу позволил бы 11 -му корпусу, войдя в связь с окружаемым русскими 9-м корпусом, оказаться на фланге и в тылу левофланговых частей группы Пржевальского. Это вызвало бы разгром последней, а следовательно, и падение Сарыкамыша.

Если Берхману обстановка на фронте представлялась мрачной, требовавшей «принятия решительных мер» вплоть до начала отступления на Каре, то в Тифлис главнокомандующему он доносил в других тонах. Как сообщал туда Берхман, «у него росла уверенность в победе, несмотря на серьезные потери, главным образом, за счет обмороженных людей, уже много дней не знающих крыши».

В результате продолжительных боев в Сарыкамыше к концу дня 17 декабря собралось более двух десятков пленных турецких офицеров и до 1500 солдат, крайне стеснявших русских, так как нужны были конвой, помещение, пища, а многие раненые, кроме того, требовали ухода и перевязки. Между тем во всем этом русские сами испытывали крайнюю нужду.

Вследствие отхода русских арьергардов перед 11-м турецким корпусом, 17 декабря Берхман со своим штабом переехал из Меджингерта в Сарыкамыш. Со штабом Берхмана прибыли из Меджингерта одна рота 79-го Куринского полка, полусотня 10-й особой Кубанской сотни и 18-я и 30-я особые сотни.