Кавказский узел

Посмотрите на нас!? Посмотрите, чем мы занимаемся, о чем мы говорим? Мы говорим о том, что Россия должна нам, а как насчет всех городов, дорог, плотин, электростанций? Может быть, нам стоит заплатить за все это России? Посмотрите, как живут страны на Ближнем Востоке, там, где не было России. Многие из вас ездили в Мекку – и заметили только небоскребы, но заметили ли вы, что в такой богатой стране нет ни одной железной дороги…

За столом поднялся недовольный шум. Аслан знал, что люди будут недовольны, и сознательно обострял ситуацию.

– …Я говорю не о том, что надо платить России. Я говорю о том, что есть то, что оно есть, и плохое и хорошее, мы получили не самую плохую землю, нашу, родную землю со всем, что на ней есть, и от нас зависит, как мы будем жить дальше.

Аслан глотнул воды из стакана и перевел дух.

– Уважаемые. Я знаю, что за этим столом сидят люди разных национальностей. Но все они хотят добра своей земле и своим народам. Я понимаю то, что многие границы проведены неправильно, без учета национальных особенностей. Но сейчас есть то, что есть. В Европе тоже большинство границ проведены совсем не так, как там живут народы. И Европа долго и страшно воевала, пока через боль, кровь и страдания не пришла к решению – границы не имеют значения вовсе. Сейчас в Европе нет границ, и люди просто ездят друг к другу в гости, не обращая внимания на то, где начинается одна страна и заканчивается другая. То же самое мы должны предлагать своим соседям. Всем своим соседям, какие бы исторические обиды у нас друг на друга не были. Более того – я убежден, что если в России построят демократию, то рано или поздно и та граница, та стена, которую русские сейчас возводят в страхе перед нами, – она рано или поздно будет разрушена, как разрушена была Берлинская стена…

Здесь Аслан немного слукавил: он не верил в то, что русские поступили так из-за страха – скорее всего, их правительство захотело дешевой популярности, и сокращения расходов – сбросить балласт в виде проблемных горных и нищих территорий и жить припеваючи. Но он сказал это, чтобы польстить своим землякам.

– Нам надо выбрать путь. Каким путем мы пойдем – путем на Запад или путем на Восток. Я всегда верил в то, что Дагестан, с его древними традициями братств, демократичен по крови, по сути своей. Но теперь я смотрю на свою землю, на свой народ и удивляюсь – куда мы идем?! Неужели первоочередное – это начинать требовать земли у своих соседей? Неужели у нас нет голодных, нет бездомных, нет больных? Нет наших детей, детей наших народов, которые скитаются по горам в поисках тропы, ведущей к Аллаху, к истине, но неизменно попадающие лишь на тропку, идущую к самому Шайтану? Неужели требовать землю у соседей – это первое, что мы должны сделать?

…

– Посмотрите на то, что происходило и происходит в Махачкале! Когда у наших соседей взорвали Баку, погибли ни в чем не повинные люди – у нас были люди, которые радовались этому, устроили зикр на площади. Ни шариат, ни просто закон доброго соседства не говорит о том, что надо радоваться беде соседа. А если выяснится, что это лезгины взорвали? Как нам смотреть друг другу в глаза, как нам жить с этим?!

…

– Я призываю каждого сказать азербайджанцу: ты брат мой, мы живем на одной с тобой земле, в одних горах. Твоя боль – моя боль. Твоя скорбь – это моя скорбь. Иначе мы и сами не заметим того, как окажемся в пещерах, как дикари…

На обратном пути в Махачкалу на Аслана Дибирова было совершено покушение.

Его совершить было легко, он ездил с одним всего водителем и даже на небронированной машине. В Махачкалу вела только одна дорога, проложенная у самого побережья. Фары джипа (машина осталась от предыдущего министра, убегая, он бросил ее в аэропорту, и Аслан ездил на ней – не покупать же новую) высветили полицейский «уазик», и рядом с ним еще какую-то машину, белую. Полицейский – шагнул вперед, поднимая палочку, и тут водитель вдруг изо всех сил втопил газ. Восьмицилиндровый двигатель, рыкнув, бросил машину вперед…

– Что…

– Голову вниз!

Сзади замелькали вспышки, пули ударили по кузову, по заднему стеклу – но двигатель был не поврежден, и он гнал тяжелую машину вперед и вперед. Опытный водитель принял в этой ситуации максимально верное решение – не пытаться как-то противодействовать нападению, а втопить газ и максимально увеличить расстояние между собой и источником угрозы…

– Шайтаны…

– Что происходит, Абу?

– Белая «Приора». Вас украсть хотят.

«Лендкрузер» шел за сто, сзади появилось белое пятно, та самая «Приора».

– Они сзади!

– Вниз голову, вниз!

Аслан понял, что он дурак, когда отказывался от охраны. Водитель не может одновременно вести машину и стрелять – и тем самым он поставил под угрозу не только свою жизнь, но и жизнь водителя.