Казачество и власть накануне Великих реформ Александра II. Конец 1850-х – начало 1860-х гг.

С.Г. Сватиков уделил значительное внимание известному эпизоду из общественно-политической жизни Дона начала 1860-х годов с участием начальника штаба войска Донского князя А.М. Дондукова-Корсакова. 3 декабря 1861 года он подал «Записку о войске Донском» Д.А. Милютину, в которой подверг критике планируемые преобразования на Дону. По мнению историка, это было открытым «выступлением в защиту прав войска»⁷⁴. Однако голос А.М. Дондукова-Корсакова не был услышан. Князь получил отставку, а «реформы 1860-х годов, касавшиеся казачества, были осуществлены без всякого внимания и справок с донским историческом правом»⁷⁵.

Безапелляционность в суждениях является характерной чертой книги С.Г. Сватикова. Так, например, казачьи депутаты в деятельности различных комитетов при Главном управлении иррегулярных войск, по его словам, «играли лишь роль экспертов». И видимо, плохих экспертов, так как проекты Временного комитета были подготовлены «без всякого соображения (здесь и далее выделено нами. – Авт.) с историческими правами Дона»⁷⁶. О «Положении об общественном управлении в казачьих войсках» (1870) С.Г. Сватиков писал как о созданном на основе «общеимперских (крестьянских) норм», часть статей которого «совершенно противоречили исконному праву казачества»⁷⁷.

Историк утверждал, что властям так и не удалось «раскрепостить» простое казачество, а вот донскому дворянству в этом смысле «посчастливилось» больше. И хотя С.Г. Сватиков не соглашается с официальным утверждением о том, что «закон 1869 года имел для казачьих офицеров и чиновников то же значение, что для дворянства – грамота дворянства (то есть указ 1762 года о вольности дворянства)», но все же, по его мнению, «в царствование Александра II закончился тот процесс уравнения донской старшины в правах с российским офицерством, который начался в 1775 году»⁷⁸. Важное место в этом процессе, как считал историк, занимал перевод срочных участков земли в полную собственность их владельцев. «Единственная положительная черта» такого перевода заключалась в том, что в дальнейшем казачьи офицеры и чиновники стали получать жалованье и пенсии уже деньгами, а не земельными участками. В остальном же его оценка такого решения земельного вопроса была крайне негативной. С.Г Сватиков пишет о «колоссальном расхищении войсковой общеказачьей земельной собственности», вследствие того что значительная часть офицерских участков «перешла вскоре же в руки иногородних, то есть частных землевладельцев и крестьян, по большей части переселенцев из других губерний». «Таким образом, – по мнению С.Г. Сватикова, – еще туже завязался тот узел аграрных отношений на Дону, который пытались разрубить в эпоху революции „земельным законом Всевеликого Войска Донского" 1 июня 1919 года»⁷⁹.

Своеобразную интерпретацию в книге получила реформа финансовой сферы войска Донского. С.Г. Сватиков считал войсковые капиталы «не чем иным, как остатком былого государственного бюджета республиканской колонии, сперва независимой, потом автономной». В связи с этим принятое в 1871 году «Положение об управлении общим войсковым капиталом», по которому «деление средств на различные войсковые капиталы было уничтожено, а все они объединены в один общий войсковой капитал, находящийся в исключительном ведении Военного министерства.», объявлялось «следствием постепенного объединения Дона с Россией». Историк был убежден, что таким образом «окончательно уничтожалась финансовая автономия Войска»⁸⁰. Очередным посягательством на автономию и проявлением «символической» политики для С.Г. Сватикова стало переименование в 1870 году Земли войска Донского в Область войска Донского. Для него данный акт имел «несомненно, определенное политическое значение и вовсе не был обычным и заурядным административным распоряжением»⁸¹. В целом же итоги правительственной политики 1860—1870-х годов в отношении донского казачества, по С.Г. Сватикову, оказались неутешительными. По его мнению, «„эпоха великих реформ" принесла Дону в административном отношении лишь ухудшение. Старые исторические права Войска. и права казачества в лице его отдельных граждан были сведены на нет»⁸².

Несмотря на оригинальные наблюдения С.Г. Сватикова и даже приведенные им новые, прежде неизвестные факты, книга «Россия и Дон (1549–1917)», на наш взгляд, является все же в большей степени политическим продуктом. Изображая казаков жертвой имперской политики самодержавия, С.Г. Сватиков нередко пренебрегал очевидными фактами, свидетельствующими если не об обратном, то, по крайней мере, о неоднозначности такого подхода.