Казачьи сказки

А на третий день к нему повалили члены общины, чтобы повидать своего больного наставника и попытаться вытащить его из сетей безумия. Однако он велел никого не впускать, а если вдруг какому-нибудь особо ревностному другу удавалось прорваться, Исаак отвечал на его вопросы неохотно, даже не оборачиваясь, после чего сердито требовал, чтобы тот его не отвлекал, а во имя гневливого Яхве занялся лучше своими насущными делами.

К вечеру опять прибежал тот же юный иудей, подобрал бумажку и стремглав унесся прочь. После этого рабби Исаак окончательно понял, что клад карликов в будущем будет принадлежать этому мальчику. Он вскочил с места и побежал в синагогу, где сделал заявление о пропаже трёх дукатов.

Жители Еврейского Города окончательно уверились в помрачнении рассудка своего ученого ребе, все ведь знали, что он просидел все эти дни у окна и негде ему было потерять эти дукаты, да ещё на протяжении трёх дней. Каждый день по одному дукату. Все пересказывали его слова своим близким, соседям, знакомым и полностью уверились в том, что несчастный рабби Исаак сошёл с ума и ищет какие-то дукаты.

И уж конечно никто не ожидал, что объявится человек, нашедший все потерянные деньги. Но мальчик по имени Мордехай Майзл, который подобрал монеты, пришёл к ребе, сразу как только узнал, чьи это деньги. Просто ребёнок увидел сон, в котором какой-то подозрительный господин очень низкого роста, с наклеенными пейсами и в касторовой шляпе, слишком большой для него, раздражённым голосом велел ему каждый день приходить на то место напротив дома ребе и подбирать бумажки, в которых он найдет дукаты. Так вот, как только он узнал, что монеты эти принадлежат их рабби, Мордехай тут же прибежал к его дому и честно вернул ему его деньги.

— Третий ты оставил себе как вознаграждение? — Старый Исаак поражённо, но с уважением посмотрел на Мордехая. — Ты далеко пойдешь, мой расчетливый мальчик!

Мордехай обиженно затряс головой.

— Нет, ребе, я отдал его маме. Отец мой слепой, мать больна, дома нечего было есть и не на что купить лекарство, без которого ей не прожить и недели, — поспешно объяснил он, глядя на ребе большими печальными глазами. — Вчера мы наконец-то увидели хлеб…

— Ты меня разжалобил, добрый мальчик. Скажи, как тебя зовут?

— Мордехай Майзл, ребе!

— И как же ты нашёл эти дукаты?

Мордехай заколебался, вспомнив сердитого коротышку из сна, который велел ему прокутить эти деньги в кабаке, но ни в коем случае не отдавать их никому, но потом честно рассказал обо всем ребе.

— Теперь можно я пойду, господин? Меня ждёт мать, я должен помогать ей.

— Подожди, во-первых, эти два дуката твои, они принадлежат тебе по праву… — остановил его рабби.

— По какому праву, господин? Переодетый евреем карлик во сне то же самое говорил, — набравшись храбрости, сказал Мордехай. Уж больно странно это было, ведь он даже не вернул рабби третий дукат и, пока шёл сюда, боялся, что ему за это достанется.

— В своё время ты сам узнаешь. А пока, Мордехай Майзл, послушай меня: ты достойный мальчик, переезжай жить в мой дом, я буду заботиться о тебе как о родном сыне, которого у меня никогда не было, и сам оплачу твою учебу.

— У меня уже есть отец, и я вожу его в синагогу, без меня он пропадет, — твёрдо отказался Мордехай от выгодного предложения.

На следующей неделе богатый ребе появился в бедной скобяной лавке Майзлов. Родители Мордехая, скромные люди, были польщены посещением уважаемого во всём Еврейском Городе рабби Исаака. Но с того дня он часто к ним заглядывал по дороге в синагогу и беседовал с юным Мордехаем. А вскоре родители мальчика сами уговорили его ходить в гости к доброму раввину, тем более что тот постоянно приглашал. Вскоре Мордехай стал в его доме частым гостем и познакомился с дочерью Исаака. Дети сразу же подружились, чему рабби Исаак только обрадовался.

Теперь Мордехай учился и очень скоро преуспел и в торговом деле, и в различных науках. Но и родителей своих не забывал, каждый день помогая им в лавке и по хозяйству. Так прошли годы, и выросший Мордехай с благословения ребе Исаака женился на его дочери, которую звали, как и спасительницу еврейского народа, Эсфирью. Но сокровище к Мордехаю так и не попадало, может быть, рабби Исаак ошибся и выдал единственную дочь за бедняка?

Не в силах дольше ждать, предприимчивый Исаак пригласил зятя съездить в лес, сказав, что-де грибной сезон уже давно начался и нельзя долго откладывать этот поход, иначе карлштейнские крестьяне — лес этот находился недалеко от королевского замка — все хорошие грибы соберут, а честным евреям мелочь одну оставят.

Не смог даже очень занятый делами Мордехай отказаться от предложения тестя, так сильно тот настаивал, хотя никогда раньше не увлекался сбором грибов. Поехали они в сторону Карлштейна, заехали в лес. Исаак велел кучеру остановиться на том же самом месте, где у него много лет назад вдруг встали лошади. Пока ехали, уже стемнело. Огонёк в траве не мелькал, и рабби повёл зятя в чащу.

— Смотрите, отец, здесь полно грибов! — воскликнул Мордехай.