Мы захватили две баштарды и две кадирги. Двух бейлербеев, каффиского и азовского убили, а третьего, измирского, взяли в плен раненым. Измир — это турецкое название Смирны. За каким чертом приперся сюда бейлербей этого эйялета, расположенного на берегу Эгейского моря, для меня было загадкой. Разве что провинился перед султаном и решил ратными подвигами заслужить прощение. Спросить не смог, потому что раненый был без сознания. Тела двух его коллег вытряхнули из одежды и обуви и вместе с другими трупами отправили на корм бычкам. В этом году бычок в Керченском проливе будет мясистым.
Глава 38
Оказывается, казаки на обмен были уже давно набраны. Правда, теперь количество пленных турок увеличилось, и один был высокопоставленным, обмену не подлежал, а только выкупу. Наши атаманы выдвинули ультиматум: трое суток на сбор пленных казаков и десяти тысяч золотых выкупа за измирского бейлербея. Оба атамана теперь расположились на баштардах, каждый на своей. Поврежденный и подтекающий галеас им больше не нравился. Добычи на захваченных галерах взяли мало. Большую ее часть составляли оружие, доспехи, боеприпасы и провиант. Ручницы сразу раздали казакам, которые не имели огнестрельное оружие. В основном это были джуры, которые в ближайшее время должны стать полноправными членами товарищества. У настоящего казака и ручница должна быть настоящая, а не такой огрызок, поэтому никто не хотел брать мушкетон, хотя в Западной Европе еще в прошлую мою эпоху их часто использовали кавалеристы вместо пистолета. Его вешали справа на перевязи, надетой через левое плечо. Так он не мешал управлять лошадью. Приблизившись к врагу, его с одной, но чаще с двух рук, разряжали, не шибко прицеливаясь. Разлет картечи на небольшом расстоянии гарантировал попадание в цель. Я решил, что мне он не помешает. Буду ходить с мушкетоном на уток. Из винтовки стрелять пулями или дробью по уткам несерьезно, а мушкет или аркебузу таскать тяжело.
Обмен пленными произвели на день раньше, а выкуп получили на два дня позже. Не помогла даже угроза повесить измирского бейлербея. Видимо, у турецких чиновников, действительно, не было под рукой столько денег, ждали, когда привезут из Каффы. Керченский пролив временно перестал быть золотой жилой для того, кто его контролирует. Торговые суда здесь появляются редко. И дело даже не в том, что мы перекрыли пролив. Донские казаки говорят, что за навигацию в Синее море заходит от силы десятка два купеческих судов. В основном его бороздят небольшие рыболовецкие. Деньги за бейлербея сразу поделили на две половины, которые разместили на разных баштардах. Остальная добыча стоит намного дороже, но над ней так не тряслись. Наверное, потому, что деньги меньше места занимают и универсальны, в отличие от многих товаров, на которые не везде найдешь покупателя.
На следующее утро провели раду на галеасе. Он самый большой и вроде бы общий. На повестке был всего одни вопрос — возвращаться домой или ограбить какой-нибудь приморский городок? Во втором случае пришлось бы распрощаться с тартаной, поэтому я был за возвращение. Мнения казаков, как донских, так и запорожских, разделились почти поровну, с небольшим перевесом в сторону дальнейшего продолжения кампании.
— Главное — не захватить добычу, а дотащить домой, — начал я свое выступление. — Взяли мы много. Теперь у нас судов больше, чем экипажей. Если захватим еще немного, обрадуемся не сильно, а вот если потерям всё, будет очень обидно. Жадность губит казаков! — закончил я переработанной поговоркой советских зеков.
Слоганы управляют толпой, как щелчок бича. Людям кажется, что истина должна звучать красиво. Как следствие, звучащее красиво — истина для них. Сама истина об этом не догадывается. Особенно падки на слоганы дети, женщины и малообразованные мужчины. Для них слоганы — квинтэссенция мудрости. Наверное, считают, что если закинуть такую пилюлю в разжиженные мозги, то она, растворившись, загустит их умом. Большую часть казаков слоган поразил. Уверен, что в остальных он тоже попал, но жадность послужила щитом.
— И то правда! С полными руками воровать не ходят! — выдал Василий Стрелковский второй слоган на ту же тему, после чего казаки погомонили еще минут пять и приняли почти единогласное решение возвращаться в Адомаху.
Добрались благополучно. Тартану тащили на буксире. Она была в балласте и с маленьким экипажем на случай, если оборвется буксирный трос, и для откачки воды из трюма. На ходу тартана текла интенсивнее.