Казачий адмирал (СИ)

Гезлёв — довольно мощная крепость в виде неправильного пятиугольника, расположенная на мысе, превращенном в остров рвом шириной метров десять, вырубленном в скалах. Крепостные стены высотой метра четыре сложены их обтесанного, светло-коричневого камня. Двадцать четыре прямоугольные башни высотой метров десять, крытые красной черепицей, находятся на расстоянии метров сто друг от друга. Сегодня пятница, поэтому на стенах висят самые разные флаги. В той стороне крепости, что смотрит на нас, есть оббитые железом ворота Искеле-капу, сейчас закрытые до окончания пятничного намаза. Ворота ведут к причалу, возле которого ждут разгрузку две небольшие галеры из Каффы. Побывавшие в Гезлёве в разных ролях казаки говорят, что точно такие же ворота есть и на других сторонах: Одун-базар-капу, на площади возле которых продают бревна, доски, дрова; Топрак-капу, которые ведут в кварталы буза-хане и публичных домов; Ак-монла-капу, через которые в город завозится и заносится питьевая вода в бочках и других емкостях; Ал-капу, маленькие, предназначенные только для пешеходов и всадников, арба в них не протиснется. В городе двадцать четыре мечети (подозреваю, что по одной на башню). Высокие каменные минареты только у двенадцати соборных. У главной соборной мечети было два минарета, самые высокие в городе, на сто пять ступеней, но один рухнул несколько лет назад во время землетрясения.

Рядом со мной на полуюте шхуны сидят в плетеных из ивовых прутьев, низких креслах бывшие капитаны флейтов — блондин с непокрытой головой Каспар Гигенгак, младший внук моего бывшего слуги, оставившего в наследство своим детям несколько судов, и обладатель шляпы со страусовым пером Николас Хоогенбозем. Первый командовал флейтом своего отца, а второй — флейтом моего сына Яна ван Баерле. Их корабли захватили тунисские пираты и продали турецким купцам. Капитанов купцы держали на судах не столько ради выкупа, сколько для обучения турецкого экипажа, потому что голландский, в виду его ненадежности, теперь прикован к банкам на разных галерах и осваивает технику гребли длинными и тяжелыми веслами. Мой потомок сам в моря не ходит, только барыши подсчитывает, заработанные для него другими. Ян ван Баерле — отец шестерых детей и одиннадцати внуков. Его мать Моник, бабушка Маргарита и дядя Ян умерли. Сестры замужем, уже сами бабушки. Его кузен, а на самом деле единокровный брат Александр ван Баерле — мэр Роттердама, отец четверых детей и полудюжины внуков. Про основателя богатого рода, мальтийского рыцаря, одного из вождей морских гезов и непобедимого адмирала на службе у Вильгельма Оранского, сложили красивую легенду, согласно которой я погиб, сражаясь с сарацинами за освобождение Святой Земли. Достойная смерть для атеиста.

Поскольку пара тысяч монет для меня теперь не актуальна, рассказывать голландцам о помощи раненому основателю рода я не счел нужным. Договорился, что помогут мне освоиться в Нидерландах, когда переберусь туда. Я объяснил казакам, что за голландских капитанов выкуп слишком трудно получить, зато они могут помочь нам при захвате других кораблей. Казаки собрались на раду и решили: если капитаны помогут, то не только свободу, но и долю от добычи получат. От голландцев я узнал, что флейт, в зависимости от комплектации, стоит от пятидесяти до ста тысяч гульденов. Плюс груз еще столько же. Плюс на обустройство на новом месте. Пока на все у меня не хватало, но если дела так удачно и дальше пойдут, то через год-два можно отправляться на новое место жительства.

В Гезлёве открылись ворота. На причал вышел купец Егия Навапян со своими людьми. Они погрузили в шестивесельную лодку два тяжелых сундука, поплыли к шхуне. Договорились мы с купцом еще в паланке, куда он привез соль и вино, которые обменял на меха, шкуры, шерсть, мед, воск, янтарь…

Повстречав его на Базавлуке, я вспомнил предложение продать тартану и поинтересовался:

— А большое судно с полным грузом купишь?

— Если в Гезлёв приведешь, купим. У нас там много богатых купцов и чиновников. Скинемся — и на два наберем, и даже на три, — хитро улыбаясь и морща длинный нос, ответил он.

— В Гезлёве татары могут собраться и напасть на нас, попробовать отобрать суда задаром, — предположил я.

— Кто ж им позволит?! — насмешливо произнес Егия Навапян.

Миром правят олигархи. Причем, не те, которых все знают.

На нас действительно никто не напал, даже потуг не было. Не дойдя до порта миль десять, мы легли в дрейф и послали к берегу баркас с деловым предложением Егии Навапяну. Ознакомившись с накладными на груз и выслушав описание предлагаемых на продажу судов, он подтвердил намерение и предложил нам подойти поближе, чтобы мог осмотреть товар. Мы так и сделали, тем более, что вернувшиеся на баркасе рассказали, что военных галер в порту нет.