Казахи и Россия

И. В. Ерофеева, комментируя деятельность И. И. Неплюева в данном направлении, отмечает: «Таким образом, знаменитые «уральские ворота», через которые в течение двух тысячелетий кочевники двигались с востока на запад, окончательно захлопнулись для массовых движений восточных народов из Азии в Европу, и в результате этого традиционные контакты казахов, каракалпаков, узбеков и туркмен с башкирами, татарами и калмыками были сильно ограничены. С этого времени Яик на всем ее протяжении стала непрерывной границей между казахскими жузами и Российской империей».

Так же основательно начальник Оренбургской комиссии готовился к широкомасштабным военным действиям против казахов. 14 января 1744 г. в Правительствующий сенат было представлено подготовленное тайным советником Неплюевым и генералом фон Штокманом «Краткое изъяснение о состоянии киргис-кайсацкого народа, и притом нижайшее мнение, о приведении онаго при случаях во успокоение и в прямое подданическое послушание».

Согласно этому плану, по казахам предполагалось нанести удары сразу с пяти сторон: из Яицкого городка, Оренбурга, Орска, Уйской и Сибирской линий. Общая численность задействованных в операции войск должна была составить около 25 тысяч человек.

Сенатом данный план был одобрен, но начать кампанию было рекомендовано лишь в случае новых набегов. Тем не менее, начали проводиться приготовления для военных действий против казахов. Стягивались отряды, заготавливались провиант и фураж. Неожиданно отвести угрозу от казахов помогли джунгары.

Сначала по всей Сибирской линии разнеслись слухи о предстоящем нападении Галдан-Церена, собиравшегося отвоевать земли, утраченные вследствие тихого наступления России. Проявляя бдительность, российские власти стали спешно перебрасывать войска из других регионов для усиления крепостных гарнизонов.

Джунгары стягивали свои войска и уводили в глубь территории аулы, готовясь организовать нападение на Усть-Каменогорскую, Семипалатинскую, Ямышевскую крепости и колывано-воскресенские заводы. Джунгарским хунтайджи были отправлены посольства к казахским правителям, чтобы склонить их к войне с Россией.

В результате намеченная российскими властями кампания против казахов была экстренно отменена. Надо было срочно перетягивать казахов на свою сторону. И. И. Неплюев даже стал спешно разбираться в поступающих жалобах казахов об угонах лошадей башкирами. В Башкирию был командирован военный отряд, разыскавший и вернувший хозяевам более трехсот лошадей. Десять конокрадов были биты плетьми в присутствии казахов.

Осенью 1744 г. И. И. Неплюев получил новое распоряжение: склонять казахов к нападению на Джунгарию. Однако казахские правители благоразумно предпочли сохранить нейтралитет, не поддавшись на посулы и уговоры как одной, так и другой стороны.

В итоге ожидаемая джунгарско-русская война не началась, поскольку Джунгария оказалась втянута в конфликт с Конадом. Хан Абулхаир, так и не примирившись с И. И. Неплюевым, продолжал совершать набеги. Российские власти, опасаясь насильственного освобождения султана Кожахмета, решили препроводить его в столицу.

Взбешенный Абулхаир уже не ограничивался набегами на селения, ответственность за которые можно было возложить на неизвестных злоумышленников, и стал проявлять враждебность открыто. Он задержал российского посланника Д. Гладышева вместе с каракалпакским посольством и отнял грамоту российской императрицы. Заподозрив, что эти переговоры были направлены против него, Абулхаир совершил набег на каракалпаков и нещадно их разорил. Затем хан ограбил российский караван, направлявшийся из Астрахани в Хиву.

В 1745 г. хивинская знать предложила вступить на престол своего государства султану Нуралы. Так хивинцы, вероятно, пытались защитить себя от сокрушительных набегов его отца Абулхаира. Кроме того, хан Абулгази, ради которого хивинцы свергли Нуралы, с течением времени показал крутой нрав своим эмирам. Кровь лилась рекой, и уцелевшие в репрессиях сановники пожалели об изгнании Нуралы, что и вынудило их обратиться к казахам.

Но российские власти, с которыми консультировался Абулхаир, высказались против подобного шага. 21 октября 1745 г. последовал указ о запрете казахским чингизидам как российским подданным вступать на престол Хивы, находившейся под протекторатом Персии. К тому же приглашающей стороне не доверял и сам Нуралы.