Казахстан-Россия: тернистый путь к современной интеграции. Хронологическое собрание. 1731 – 2017 гг.

Положение колхозников еще больше усугубилось отказом государства с 1932 года выдавать им паспорта , так как его наличие стало обязательным для перемены места жительства. От всех вышеуказанных бед колхозное крестьянство спасало положение «Примерного устава колхоза», принятого в 1935 году, которое гарантировало им право иметь небольшой приусадебный участок и выращивать на нем продукты для собственных нужд, держать корову, ограниченное количество свиней или овец и птицу неограниченно. Продукты с приусадебных участков предназначались, прежде всего, для собственного потребления, но любой излишний продукт мог быть продан на специальных разрешенных властями рынках.И города стали более и менее снабжаться получая с них некоторые виды продовольствия.Но обратная сторона медали показала, что для работы на приусадебных участках у крестьян находилось и время, и трудолюбие, которые зачастую пропадали на колхозных полях. Это, коренным образом, противоречило принципам посроения социализма.

Все же, коллективизация в известной степени решила зерновую проблему после первоначального провала.

Рассматривая исторические трагические факты в начальной стадии коллективизации, четко можно уловить фанатизм коммунистов, проявленный ими в ходе осуществления идеи строительства справедливого социалистического общества, где будет изжита самое отвратительное явление – унижение человеческого достоинства – эксплуатация человека человеком – собственником средств производства или обладателем власти над людьми.

Об истории коллективизации много пишут в постсоветское время. Заслуживает серьезного внимания книга журналиста Валерия Михайлова «Хроника великого джута».

«Живодерский цинизм речений отличал всю партийную верхушку, проводившую коллективизацию. 8 июля 1932 года в Киеве выступал на Всеукраинской конференции Молотов (Вячеслав Михайлович Скрябин (Молотов), председатель Совнаркома СССР). Он говорил об огромной победе колхозов и назвал Украину одним из ярких примеров достигнутых успехов, «идущей в первых рядах социалистической переделки сельского хозяйства». Каганович заверил, что украинская парторганизация под руководством товарища Сталина сумеет двинуться еще дальше вперед – «к новым величайшим историческим победам»… На Украине в это время умирали с голоду миллионы людей». (По последним данным, там погибло от голода около 7 миллионов человек.)

Но все слухи о голоде в России решительно опровергались. Даже Бернард Шоу, который как раз в начале 30-х годов совершил ознакомительную поездку в СССР, писал, что слухи о голоде в России являются выдумкой, и он убедился, что Россия никогда раньше не снабжалась так хорошо продовольствим, как в то время, когда он там побывал.

[Действительно, в неподкупности Бернарда Шоу не может быть никаких сомнений].

До сих пор никто не знает, сколько людей умерло от голода в 1932–1933 годах. Многие исследователи сходятся на 5 миллионах. Другие называют 8 миллионов, и они, вероятно, ближе к истине. Погибло больше, чем в 1921 году.

Никто не знает в точности, сколько людей в Казахстане погибло от голода в 1931 – 1933 годах, да и невозможно это установить.

Ж. Абылхожин и М. Татимов считают, что «прямые потери» составили 1 миллион 700 тысяч человек («Ленинская смена», 1988; 19 октября). Б. Тулепбаев и В. Осипов заключают, что «голод унес 1 миллион 500 тысяч – 1 миллион 100 тысяч жизней казахов и 200–250 тысяч казахстанцев других национальностей».

В конце 1930 года Турар Рыскулов, заместитель председателя правительства РСФСР, уроженец Казахстана пытался каким-то образом смягчить удар, нанесенный землякам первой волной коллективизации, напечатав в «Советской степи» статью «Внимание скотоводству в кочевых и полукочевых районах». Однако его робкая попытка поправить положение уже ничего не решала и к тому же была резко раскритикована в комментарии, сопровождающем публикацию.

Позднее Рыскулов трижды писал Сталину – дважды в конце 1932-го и весной 1933 года, пытаясь облегчить гибельную мощь разрушения.

В своем последнем письме Сталину, датированном 9 марта 1933 года, Рыскулов описывает общую картину трагедии в Казахстане:

«Москва, Кремль, ЦК ВКП (б). т. Сталину.

Откочевки казахов из одного района в другой из пределов Казахстана, начавшиеся в конце 1931 года, с возрастанием к весне и возвращением части откочевников (благодаря принятым мерам) летом 1932 года, вновь теперь усиливаются. Смертность на почве голода и эпидемий в ряде казахских районов и откочевников принимает сейчас такие размеры, что нужно срочное вмешательство центральных органов. Такого положения, которое создалось сейчас в Казахстане в отношении определенной части казахского населения, ни в каком другом крае или республике нет… Ввиду большого значения этого вопроса прошу Вас ознакомиться с этой запиской и вмешаться в это дело и тем спасти жизнь многих людей, обреченных на голодную смерть…»416