Казаки. История «вольных людей» от Запорожской Сечи до коммунистической России

В «Меморандуме», написанном польским королем Яном Собеским в назидание своему сыну Яну, король-воин и полководец, при котором Польша достигла пика своего могущества, так описывает характерную для его времени военную организацию казачьего войска на польских границах: «По возвращении из многочисленных набегов и схваток с врагами часть этих воинов-ветеранов снова собираются в своих укреплениях на днепровских островах, но большинство, будучи обремененным трофеями, думают только о том, как бы вернуться к радостям семейной жизни. Поэтому они селятся с женами и детьми рядом с городами, принадлежащими короне или знати, часто собираются в группы. При этом разговоры часто заканчиваются кровавыми поединками… На землях в окрестностях Киева, пожалованных им Стефаном Баторием в благодарность за службу, они держат свой арсенал, свою казну. Здесь же находится площадь, на которой проводятся собрания, а в базарные дни собираются торговцы. Площадь служит местом сбора перед пиратскими набегами на города Румелии и Малой Азии. И здесь же бережно хранятся грамоты, пожалованные им Польской республикой, а также знамена, подаренные казачьим вождям польскими королями в благодарность за то, что казаки время от времени брали в руки оружие для защиты государства».

На первом этапе польская знать стремилась нарастить мощь казачьего войска. Аристократы позволяли казачьим вождям расширять свои земельные владения в Южной Подолии и на Волыни, разрешали принимать в «вольные казаки» всех бежавших с Руси крепостных и других пришлых людей, пожелавших вступить в казачье войско. Благодаря этой мудрой политике Стефан Баторий намеревался создать барьер между границами Польши и набиравшей военную силу Россией, превратив приграничные земли в провинцию, защищающую интересы Польского королевства (с ее избираемыми сеймом королями). В то же время начали вспашки под зерновые богатых украинских степей, которые до этого много столетий лежали в запустении из-за опасений перед татарскими набегами, что стимулировало развитие торговли в польских городах.

Тем мудрым планам не суждено было полностью воплотиться в жизнь, и на то имелось несколько причин, которые невозможно было предугадать заранее.

Изучая историю Украины, следует сделать различие между сельскохозяйственными казачьими поселениями выше по течению Днепра и передовыми дозорами и гарнизонами «за порогами» в низовьях реки, к которым некогда относились эти поселенцы. Полноводный Днепр ниже по течению от города Екатеринослав[12] имеет в своем русле сотни каменистых островков, покрытых грубой травой, низким кустарником и карликовыми деревьями[13]. Для того чтобы проложить себе путь по тайным водным путям через настоящие лабиринты, от кормщиков требовалось редкостное умение владеть веслом, чего достичь можно было лишь постоянными тренировками. Если на некоторых из этих островков, отделенных друг от друга порогами, выкопать окопы и ямы-ловушки, провести легкие фортификационные работы, то можно организовать практически непреодолимую оборону, способную отразить даже атаку армии, которую поддерживает артиллерия.

Главный лагерь Сечи, на котором размещался казачий гарнизон, был оборудован на одном из самых крупных островов или в наиболее недоступном месте на реке. Кроме того, этот главный лагерь время от времени переезжал с одного места на другое, для того чтобы благодаря секретности расположения оставалась неизвестной точная численность постоянно меняющегося количества казаков гарнизона, а также создавались дополнительные сложности с организацией нападения на лагерь.

Военные возможности и особенности организации запорожского казачьего войска всегда вызывали интерес у полководцев того времени. Многие писатели XVIII века, ничего не зная об истинном положении дел, сравнивали эти знаменитые приграничные войска с рыцарскими военными орденами, такими как орден меченосцев в Литве или даже с Мальтийским орденом. Другие сравнивали их с «вольными лучниками» Карла VII[14], со спартанскими военными лагерями или с военной древнегреческой организацией полисов. По мнению Лесюра, самым удачным и подходящим было бы провести параллель со странной республикой флибустьеров, которые примерно в это же время создали свое пиратское государство среди островов Вест-Индии. И если это сравнение было бы несколько несправедливым по отношению к запорожцам (которым можно приписать в заслугу то, что они остановили в самое страшное время жестокие набеги мусульманских захватчиков), оно все же кажется довольно обоснованным в свете того, к какому невыносимому положению вещей привели их претензии несколько позже. Ведь в то время как казачьи поселения с течением времени поглощались государством их русских братьев, сами «вольные товарищи» Сечи решительно отказывались хоть как-то вписаться в новые жизненные реалии, отойти от условий «фронтира» (пограничья).