Казаки. История «вольных людей» от Запорожской Сечи до коммунистической России

После смерти Мазепы Карл XII продолжал поддерживать отношения близкой дружбы с Филиппом Орликом, избранным «запорожским гетманом». Новый «вождь» бывшей вольной республики теперь находился под полным влиянием своих турецких покровителей[91]. Несмотря на то что такое явное проявление низкопоклонства оскорбляло его товарищей, ярых сторонников православия, Орлик даже одевался на турецкий манер. Для того чтобы еще более упрочить свои позиции, он женился на татарской женщине из сераля крымского хана. Поведение гетмана не могло не углубить пропасть, которая и так уже существовала между запорожцами и казаками Украины.

Но Петр I все еще продолжал смотреть на население своих новых пограничных областей с подозрением. Любой из казаков, заподозренных в сношениях с запорожцами, подвергался жестокой казни, или, в лучшем случае, его отправляли на смертоносные болота у Финского залива Ладожского озера, где в районе новой столицы продолжались грандиозные работы. Такое жестокое обращение повсюду на Украине возбуждало недовольство, и, зная о том, что эти земли вот-вот взорвутся новым бунтом, турки и запорожцы подумывали снова попытаться совершить вторжение на русские земли.

Следуя своим замыслам, дипломаты Порты (Османской империи) и великий визирь крымского хана старались обращаться с запорожцами как с представителями независимой державы. В манифестах, которые широко распространялись в деревнях старой Украины, казаков призывали вернуться под крыло своих старых хозяев поляков. Турки обещали не только вернуть права запорожцам, но и помочь казакам, проживавшим в областях выше по течению реки Днепр, заново отвоевать свои бывшие вольности при условии, что они открыто выступят против политики угнетения и поборов, насаждаемой русскими.

Затем были созданы войска вторжения. Турки приготовили своих воинов и татар, которые должны были помочь Орлику с его запорожцами вторгнуться на Украину.

Сюда же вошло некоторое количество поляков, недовольных тем, как русский царь обращается с их страной, во главе со знатным вельможей из старинного польского рода Потоцких.

Во время искусно спланированной военно-политической кампании, в которой явно прослеживалось влияние дипломатии Карла XII, войскам отдали распоряжение на занятых территориях щадить поляков и казаков, однако без всякой жалости расправляться с русскими солдатами и их сторонниками. Однако подобная схема шла вразрез с традиционно сложившимися и проверенными временем методами ведения войны татарскими войсками.

Подданные хана и еще менее дисциплинированные запорожцы вскоре начали предаваться безжалостному грабежу. После некоторых успехов на начальном этапе вторжения их объединенные силы рассеялись в поисках добычи. Это привело к тому, что практически все эти разбросанные мелкие отряды были уничтожены регулярными русскими войсками под командованием князя Голицына в районе Киева (у Белой Церкви и Умани). Их потери в боях и мелких стычках достигли 5 тыс. человек.

Пока запорожцы и их союзники из числа казаков таким образом теряли последнюю возможность спасти вольности Украины, основной части отборных татарских войск под командованием самого хана удалось пробиться в глубь страны до Харькова. Ужасы тех вторжений напоминали то, что творили татарские орды Батыя. После этого многие территории заколебались в своей верности Петру. Главным итогом той кампании стал захват и уничтожение ханом в районе реки Самары[92] русской верфи и недостроенной флотилии, на которой царь планировал спуститься вниз по реке Днепр и перенести войну на территорию турецких владений. Возможно, это стало и одной из причин неудачного исхода знаменитого Прутского похода, который царь начал по просьбе господарей христианских провинций Молдавии и Валахии.

События того необычного крестового похода, самого критического момента в царствовании Петра I, не относятся к рассматриваемому в данной книге предмету. Достаточно отметить, что плохо подготовленная экспедиция всего за несколько недель не только лишила Петра славы сокрушителя непобедимых армий шведского короля Карла, но и на какое-то время полностью поставила его в зависимость от милости своего турецкого врага. И если бы не обаяние и дипломатический такт его новой супруги императрицы Екатерины и не неожиданное милосердие, проявленное турецким визирем, то царь Петр, уже не «великий», возможно, закончил бы свое правление пленником в Константинополе[93].

Потратив почти все деньги из своей казны, потеряв дорогой ценой завоеванную репутацию, подписав унизительный договор, император всея Руси[94], наконец, смог вернуться на свои земли, несмотря на неистовые протесты шведского короля.