Казаки. История «вольных людей» от Запорожской Сечи до коммунистической России

Именно память о Нарве (где шведам удалось достичь внезапности нападения) послужила причиной поражения Карла в битве под Полтавой. В 2 часа ночи 21 тыс. слишком уверенных в себе шведских солдат (еще 10 тыс. шведов и изменников-мазепинцев находились в резерве под Полтавой) атаковали русские войска при поддержке всего 4 артиллерийских орудий (еще 28 орудий из-за отсутствия боеприпасов были оставлены в обозе). Король, за два дня до этого получивший пулевое ранение, лично руководил наступлением, лежа на небольших носилках, которые несли две лошади. Кавалерия Шлиппенбаха смело устремилась на позиции противника. Войска московитов были сметены, и даже сам царь пустился спасаться бегством, во время которого пуля пробила его шляпу (сейчас эти шляпа и мундир хранятся в Эрмитаже)[84].

Под Меншиковым были убиты три лошади, и шведские солдаты уже издавали победный клич.

Вскоре, во время контратаки русских войск, обе лошади, перевозившие командующего шведской армией, были убиты после разрыва осколочной гранаты, и их место заняли 24 пехотинца, 21 из которых к исходу сражения погиб. И русский царь (который служил под командованием Шереметева в небольшом звании генерал-майора), и шведский король продемонстрировали чудеса личной храбрости в той страшной дуэли за первенство. По-видимому, стратегический замысел Карла базировался на нанесении флангового удара главными силами кавалерии под командованием генерала Крейца, но этот офицер ночью заблудился в степи и в самый критический момент отсутствовал, что дало возможность царю собрать свои потрепанные полки и нанести удар по расстроенным рядам победоносных рейтаров Шлиппенбаха. В то же время князь Меншиков, умело маневрируя своими силами, грамотно отрезал шведов от резервов. Позднее в тот же день[85] ряд приближенных Карла XII, включая министра Пипера, попали в руки московитов. Когда стало понятно, что все уже потеряно, раненый Карл был посажен польским полковником Понятовским на коня, и в сопровождении эскорта из нескольких драгун и казаков полуживого короля вывезли с места, где величию Швеции был нанесен решающий удар[86].

Поведение Мазепы, неверный расчет которого стал одним из главных факторов, разрушивших стратегию короля Карла, не оправдывает ожиданий тех, кто хочет видеть в нем просто закоренелого заговорщика. В сопровождении примерно 2 тыс. казаков и шведов Мазепа и Карл (который, несмотря на мучительную рану, руководил ходом сражения с ложа, сооруженного для него из соломы и которое держали на пиках) обратились в бегство в сторону Турции. Неукротимый дух «северного льва» все еще не угас в нем и заставлял вынашивать замысел собрать вместе разбитые шведские войска. Король планировал после переправы соединиться с остававшимися на другом берегу войсками генерала Левенгаупта. В ходе переправы через Днепр беглецы сели в имевшее течь судно и в сопровождении дюжины сторонников пустились в плавание через широкую реку. Для того чтобы спастись и не утонуть, беглецам пришлось выбросить в реку большую часть имущества гетмана.

Тогда же ужасная судьба постигла множество шведских кавалеристов и казаков, попытавшихся переправиться через полноводный Днепр компактной массой вместе с лошадьми, как это было принято у татар во время их набегов. Примерно посередине реки этот живой плот оказался расстроен, и пытавшиеся выжить всадники нашли свой ужасный конец среди камней на стремнинах реки. Течение несло их тела, и казалось, они провожали своего вождя и гетмана Мазепу в изгнание на турецкой территории.

Через несколько дней беглецы узнали о разгроме остатков разбитой шведской армии под командованием Левенгаупта, которые были прижаты к Днепру. Под непрекращающимися ударами кавалерии Меншикова[87] генерал, наконец, был вынужден сдаться, и еще 15 тыс. шведских ветеранов (помимо взятых в плен на поле боя) сложили оружие перед 9 тыс. русских. Дни, когда войска Карла, как это было под Нарвой, не испытывая ни малейших сомнений, бросались в атаку на двукратно или даже трехкратно превосходящие их русские армии, закончились[88]. Эта победа стала последней катастрофой для сторонников Мазепы среди казачества. Меншиков отказался включить в условия перемирия пункт о сдаче или об амнистии для казаков, которых обнаруживали среди шведских солдат. Всех тех, кто не сумел бежать, массово казнили на берегу реки, «откуда до их отечества было рукой подать», оставшихся же по приказу царя неутомимо выслеживали и отлавливали в их логовах.