Казаки в Персии 1909-1918

На другой день, около б часов утра, вдали показался берег Персии и постепенно стал обрисовываться на горизонте порт Энзели. В 7 с половиной часов «Казбек» благополучно вошел в порт и ошвартовался у пристани. Ушибленные казаки тотчас же были сданы на пассажирский пароход и отправлены обратно в Баку, для помещения их в Бакинский госпиталь.

В Энзели штаб полка и сотни оставались два дня. 12-го ноября на пароходе «Цесаревич» прибыл в Энзели и недавно назначенный начальником Казвинского отряда генерал В.Д. Г-в²⁷⁶ со своим штабом.

В тот же день вечером генерал со свитой сделал визит нашему вице-консулу и совершил осмотр Энзелийского залива на паровом агентском катере. Прокатились сначала вверх по заливу, осмотрев пристани, базар и Нобелевские керосинные баки, а затем всей компанией направились на Лионозовские рыбные промыслы. Там удалось подробно осмотреть: сарай для сортировки и промывки свежепойманной

рыбы, паровое отделение для выделки искусственного льда и огромные холодильники для замораживания рыбы.

Температура в этих холодильниках, достигающая минус 22 градуса по Реомюру, сразу напомнила суровую русскую зиму, а когда осматривавшие вышли из холодильников во двор, то, несмотря на осеннюю прохладу южного вечера, все почувствовали такое состояние — точно попали в жаркую баню. Надо было поскорее согреться, а потому генерал и его спутники с удовольствием воспользовались любезным приглашением управляющего промыслами и зашли к нему выпить стакан чаю.

13-го ноября начальник отряда и его штаб выехали в экипажах в город Решт.

На следующий день, в 7 часов утра, Гребенцы, вместе с 1-й батареей 52-й артиллерийской бригады, отдельным эшелоном выступили в Решт. Переход предстоял в 37 верст, а потому по дороге, на 22-й версте, у Хумамской заставы был сделан двухчасовой привал, на котором Гребенцы и артиллеристы с удовольствием пообедали из походных кухонь.

В 1 час дня эшелон тронулся дальше. Дорога от Энзели до Решта — так называемое Энзели-Тегеранское шоссе, начинаясь у села Казьян, на правой стороне залива, пролегает сначала вдоль берега моря и тянется среди песчаных приморских валунов, а далее втягивается постепенно в болотисто-лесистую равнину Гиляна, так напоминающую окрестности наших городов Поти и Батума.

Растительность Гилянской провинции, благодаря постоянному обилию влаги, богатая, чисто тропическая: рядом с вековым дубом растут развесистые чинары, тенистые орехи, прихотливые красавицы мимозы, каштаны, тутовые деревья, пальма, кизил, шиповник... И все это перепутано лианами, кустами ежевики и держи-деревом (особый род вьющейся колючки). Черепахи, лягушки и змеи кишат во всех речушках и оросительных канавах; лес переполнен шакалами и дикими кабанами. Среди пернатого царства можно встретить и нашу беспокойную сороку, диких голубей и целые стайки желтых канареек.

Страна сказочная, богатая, но не культурная. Не будучи геологом, можно безошибочно сказать, что в недрах гор Гилянской провинции и Талышинского ханства таятся под спудом и нефть, и каменный уголь. Персы народ неги и лени. На каждой почти версте по сторонам дороги попадаются так называемые чай-хане, в которых неприхотливые погонщики караванов и шатающиеся по дороге дервиши находят недорогой ночлег, корм для скота и так любимый персами стакан чаю да кусок сыру и темного хлеба-лаваша.

Этот последний хорошо знаком и Гребенцам, так как весь поход приходилось им питаться. Есть хочется, а возьмешь в рот — один песок.

Верстах в четырех от Решта эшелон был встречен двумя Гребенс-кими сотнями — 2-ю и 3-ю, выстроенными в конном строю, сбоку дороги, развернутым строем, командир дивизиона есаул К-в, отрапортовав командиру полка, радостно приветствовал родных Гребенцов с прибытием в Персию. Гремела музыка и взаимное Гребенское перекатное — «ура». Так «авангард» встречал «главные полковые силы», т. е. слова есаула, сказанные им в Грозном на проводах 2-й сотни, сбылись скорее, чем можно было предположить.

Присоединив сотни к хвосту эшелона, тронулись дальше. Вдали на шоссе виднелась группа всадников, среди которых выделялась мощная фигура начальника отряда генерала Г-ва, а далее у опушки города, по сторонам дороги, расставлены были шпалерами встречавшие эшелон Сальянцы (206-й Сальянский пехотный полк. — П. С. /К/.) и сотня Лабинского полка.

Приняв рапорт от командира полка, начальник отряда подъехал к эшелону и поздравил его с благополучным прибытием. Проходя сквозь шпалеры Сальянцев, эшелон обменялся с ними взаимными приветствиями; Гребенские трубачи играли Сальянский полковой марш, пехота держала «на краул», и с обеих сторон неслось могучее, несмолкаемое «ура».