Казаки в Персии 1909-1918

В Казвине проживает русский консул, командированный туда еще три года тому назад во время прихода в Персию нашего первого отряда, и есть небольшая русская колония, состоящая главным образом из служащих в управлении Энзели-Тегеранской дороги; есть больница этой же дороги и отделения нашего учетно-ссудного банка и английского. Из персидских властей в городе постоянно живут губернатор, вице-губернатор и каргузар. При управлении дороги имеется русская начальная школа и постоянная небольшая церковь. Коренное население состоит преимущественно из людей бедного класса, но попадаются и зажиточные персы, преимущественно шейхи, муллы и торговцы. Но торговля главным образом сосредоточена в руках богатых арл!ян, которых в Казвине немало. Из главных улиц можно назвать: Рештскую,

КАЗАКИ В ПЕРСИИ 1909—1918 ГГ.

_:_иг;*

Шахскую и Тегеранскую. Последние две очень широкие и прямые, обсаженные по бокам ветвистыми платанами.

Ко времени прихода штаба полка в Казвин там уже находились пришедшие раньше 1-я и 5-я сотни, которые, вместе с учебной командой, и встретили вновь прибывших Гребенцов, выстроившись вдоль дороги у Поляковской заставы, отстоящей от города в двух верстах. Подходя к городу, 2-я сотня отделилась и направилась по Хамаданс-кому шоссе в отведенный ей заранее караван-сарай, штаб же полка и трубачи прошли по Рештской улице в городе к русской колонии, у ворот которой и были встречены начальником отряда генералом Г-м.

Отрапортовав о благополучном прибытии начальнику отряда, командир полка получил от него необходимые указания о размещении Гребенцов в городе, а затем пришлось повернуть назад, так как квартиры для штаба полка и трубаческой команды были отведены совершенно в противоположном конце города. Под размещение штаба полка консульством были отведены здания, в которых два года тому назад помещалось отрядное гарнизонное собрание. Разместились тесно, но сгруппированно, отделив одну большую комнату под общую офицерскую столовую.

Не прошло и недели со времени прихода Гребенцов в Казвин, как уже было получено начальником отряда известие, что на присоединение к полку идут из России и остальные две Гребенские сотни — 4-я и 6-я.

К 1-му декабря все эшелоны отряда подтянулись в Казвин, в котором и собрались: два пехотных, два стрелковых полка, три батареи и четыре сотни Гребенцов. Отряду дан был отдых до 8-го декабря.

* * *

По прибытии в Казвин Гребенцы занялись устройством отведенных им помещений, большинство которых представляло собою обыкновенные сводчатые караван-сараи для загона верблюдов.

Только одной сотне был отведен порядочный караван-сарай, в котором ранее, два года тому назад, жили Лабинцы; стены и своды его были оштукатурены, и были заметны следы побелки. Остальные помещения были ниже всякой критики: ни окон, ни дверей, полы земляные, с толстым слоем навоза, а о печах, нарах и других приспособлениях не было и помину.

Не лучше расположились и остальные части отряда. Пехота и артиллерия размещены были в самом городе, в районе Шахской, Теге-

райской и других смежных улиц, а Гребенцы — по окраинам города, заняв въезд в него со стороны Исфаганских, Хамаданских и Рештских ворот.

Было рке довольно холодно, а в особенности по ночам. Приближалась зима. А потому надо было торопиться поскорее привести все помещения в жилой вид. С другой стороны, положение отряда, в отношении дальнейшего движения его на Тегеран или же зимовки в Казвине, было самое неопределенное. Никто не мог поручиться, что через день-другой отряд пойдет дальше.

Лошади были размещены в караван-сараях очень удобно, а люди вповалку спали на полу; тут же рядом седла, вьюки; кругом пыль и грязь. Под размещение медицинского околотка и канцелярии отведенных комнат не хватало, а потому спешно пришлось нанять их, заплатив за две комнаты под канцелярию 15 туманов в месяц, что на наши деньги составляет 28 рублей 60 копеек, а под околоток три комнаты за 22 тумана, т, е. свыше 40 рублей в месяц.

Настроение жителей Казвина к русским пришельцам было недружелюбное; и хотя никаких явно враждебных выступлений и не было проявлено против нашего отряда со стороны персов, но уличные демонстрации и закрытие базаров и лавок в городе все же указывали на то, что наши войска явились в Персии нежеланными гостями.