Казань (СИ)

– И бордель для панов офицеров – встрял один из поляков.

– Как вас зовут? – спросил я высокого, усатого ляха.

– Адам Жолкевский – гордо ответил тот – Наше общество попросило меня быть вместо сбежавшего пана Чеснова.

– Хорошо, я обдумаю вашу просьбу.

О как! Бодель им подай. А потом что, казино? Кстати, почему бы и нет? Деньги надо как-то изымать обратно в казну. Да и Тайный приказ может подслушивать о чем офицеры болтают.

– Велю открыть игорный дом – решил я бросить кость военным – Казенный!

Я поднял палец, сразу ограничивая аппетиты частной буржуазии.

– А також несколько трактиров.

Офицеры оживились, начали переглядываться. Перфильев покрутил ус, соскочил с лошади, взял из стопки тарелку. Ближайший повар тут же ухнул в нее половник каши.

Пока военные завтракали, вернулся Почиталин.

– Николай Арнольдович – обратился я к Ефимовскому – Велите привести два капральства из вашего полка.

Пора было познакомить этот мир с футболом. Ничего так не сплачивает мужчин, как командная игра. Да и сословные различия быстрее сотрутся.

Солдаты на поле отметили снежными столбиками границы ворот, а я объяснил правила.

– Это старинная игра в мяч. У древних римлян она называлась гарпастум, флорентийцы называют её кальчо. Правила таковы – вы делитесь на две команды по одиннадцать человек и, защищая свои ворота, пытаетесь загнать ногами мяч в ворота противника. Руками мяч не трогать! Одна команда нашейные платки долой! Так будете отличить, кто за кого играет.

После того как команды поделились, определили каждой её ворота я объяснил отдельно правила для вратарей. Взял у одного из лейтенантов свисток, дал сигнал к началу игры.

Вообще, в кальчо в команде не 11, а 27 игроков и ворота меняются не по времени, а после забитого гола, ну и масса другие отличий. Просто, под видом кальчо, я решил использовать более современный и привычный мне футбол.

Первое время игроки бестолково бегали за мячом. Вскоре они разогрелись и через некоторое время кто-то кому-то звезданул кулаком в челюсть. Поляки засмеялись, я свистнул и сказал, что в следующий раз удалю из игры. Стоявший на краю поля Ефимовский показал кулак.

Беготня такая продолжалась ещё некоторое время, пока кто-то из игроков не схватил мяч руками рядом со своими воротами. Назначил пенальти, опять объяснил как бить. И счёт был открыт. Вратарь явно не знал, как защитить ворота от удара мячом со столь близкого расстояния.

Отыграв два тайма, я отпустил игроков, а офицерам велел записать правила и регулярно всех тренировать.

Заодно разрешил знакомую крестьянам игру в лапту и городки.

* * *

Только я собрался возвращаться в казанский Кремль, как навстречу нам из города выскочил небольшой отряд. Возглавлял его возбужденный Овчинников. Еще издалека он закричал:

– Самара наша!

Рядом обрадованно завопили “Виват!” казаки моего конвоя.

– Рассказывай! – улыбнулся я генералу.

– Что я то? Вот джура от Подурова прискакал – Овчинников показал на молодого парня с небольшими усиками и залихватским чубом.

– Как тебя звать, казак?

– Гришка Низкохват, царь-батюшка – поклонился в седле джура – Виктория!

По словам Низкохвата Самара имела весьма тесную крепостцу: вал, деревянные стены с башнями, за стенами жались друг к другу Успенская церковь, канцелярия, воеводский дом и склады.

Когда стало известно, что приближаются мои войска в пригороде поднялся переполох: женщины, старики, чиновный люд ломились в крепость спасаться. Комендант Белохонцев посадил в холодную бургомистра – брата Подурова Ивана Ивана халевина, бросился на валы всячески ободрять жителей.

Дозорные заранее затворили ворота, зажгли фитили пушек.

Подуров сначала послал парламентеров. Несколько казаков гарцевали перед валами и кричали жителям:

– Сдавайтесь, сдавайтесь! Сам царь, Петр Федорыч, обещает вам волю.

С крепостных батарей открыли огонь картечью, осажденные стреляли из бойниц по врагу, лили с навесов горячую смолу, скидывали бревна, швырялись камнями. Однако Подуров не испугался – спешил казаков и вместе с 1-м оренбургским полком, без артиллеристского обстрела, сходу пошел на штурм.

Перевес в силах был слишком велик и через два часа Самара была взята. Обозленные казаки перерубили всех офицеров и дворян города.

– Шибко крепко сражались – пожал плечами Низкохват – Многих наших побили.

Я тяжело вздохнул. Маховик гражданской войны все больше раскручивался. Как примирить сословия? Может быть опубликовать указ о выкупе земель и крестьян у мелкопоместных дворян? Например, в рассрочку. Потяну? Надо считать.

Пока я думал, мы выехали на берег реки Казанки. На льду рыбачили мужики. Увидав нас на берегу, крестьяне задрали вверх бороды.

– Здорово, детушки! – крикнул я и стал со свитой спускаться к воде: с откоса посыпался снег – Ну, как рыба, ловится?

Вперед вышел седой дед. Снял шапку поклонился. Прищурил на нас белесые глаза, сказал:

– Рыба ничего, рыбы довольно живет в нашей реке. И судак есть и щука. А вы кто такие?

Перфильев, улыбаясь глазами, пробасил:

– Нешто не видишь, старый хрен? Вот – государь наш, – и кивнул на меня.