"Казарменные баллады" и "Семь морей" (книги стихов)

Знакомит иногда.

Но разговаривать со мной

Лишь старики хотят,

А молодые рвутся к ней —

Ведь ей под пятьдесят!

Своих любовников она

Мальчишками зовет,

И к ней всегда мужчины льнут

Ко мне никто не льнет.

И как бы ни оделась я

На бал, на маскарад,

Я все одна… Скорей бы мне

Уж было пятьдесят!

Но ей не вечно танцевать!

Года возьмут свое!

Толпы поклонников уже

Не будет у нее!

И отыграюсь я тогда.

Пленяя всех подряд:

Ей будет восемьдесят два

А мне — под пятьдесят.

Пер. Г. Бен

101. МОЛИТВА ВЛЮБЛЁННЫХ

Серые глаза… И вот —

Доски мокрого причала…

Дождь ли? Слёзы ли? Прощанье.

И отходит пароход.

Нашей юности года…

Вера и Надежда? Да —

Пой молитву всех влюблённых:

Любим? Значит навсегда!

Чёрные глаза… Молчи!

Шёпот у штурвала длится,

Пена вдоль бортов струится

В блеск тропической ночи.

Южный Крест прозрачней льда,

Снова падает звезда.

Вот молитва всех влюблённых:

Любим? Значит навсегда!

Карие глаза — простор,

Степь, бок о бок мчатся кони,

И сердцам в старинном тоне

Вторит топот эхом гор…

И натянута узда,

И в ушах звучит тогда

Вновь молитва всех влюблённых:

Любим? Значит навсегда!

Синие глаза… Холмы

Серебрятся лунным светом,

И дрожит индийским летом

Вальс, манящий в гущу тьмы.

— Офицеры… Мейбл… Когда?

Колдовство, вино, молчанье,

Эта искренность признанья —

Любим? Значит навсегда!

Да… Но жизнь взглянула хмуро,

Сжальтесь надо мной: ведь вот —

Весь в долгах перед Амуром

Я — четырежды банкрот!

И моя ли в том вина?

Если б снова хоть одна

Улыбнулась благосклонно,

Я бы сорок раз тогда

Спел молитву всех влюблённых:

Любим? Значит — навсегда…

пер. В. Бетаки

7 стихотворений из книги «Пять наций»

102. Крейсера

Пусть нас называют морской шпаной —

В нас кровь бригантины, бабки шальной.

Чтоб сбить с панталыку чужие суда,

Мы за нос их водим туда и сюда.

Ей-ей, ремесло отборного сорта —

От борта до борта, от порта до порта

Шныряем, девчонкам портовым сродни,

Когда на работу выходят они.

Линкору покорна наша дружина.

Чужак на рейде — попался, вражина,

Хана тебе, братец, бросай якоря,

А наша забота — удрать втихаря.

Сияя огнями, торговец-пройдоха

Вальяжно плывет, не чуя подвоха.

Мы, словно акулы, встаем пред купцом.

Выверни трюм — и дело с концом.

Обштопанный аспид, млея от страсти,

К хозяину чешет, развесив снасти.

Но, дыму глотнув, подставляет корму.

А мы затеваем опять кутерьму.

О планах болвана пронюхав заране,

Его стережем, хоронясь в тумане.

Тут же на берег шлем донос,

Чтоб ветер попутный мальца не унес.

И вновь на протравленном солью просторе

Под тусклым небом, на сером море

Несем себе кругосветный дозор

,Сбивая пену в грязный узор.

То брызги дождя, то слепящие блики

То лунной дорожки след многоликий

Мы стеньговым флагом знак подаем

Судам, что служить подрядились внаем.

Бывает, пред выходом новобрачных

Отпустят друзья пару шуточек смачных, —

Так и мы, ничего не имея в виду,

Двусмысленную несем ерунду.

Там вспышки зарниц иль сигналы тревоги?

Гром или пушки ревут о подмоге?

Дымок орудийный иль облака след?

Закатное солнце иль. знак новых бед?

От миражей шалеют мозги.

Мы сами надуем, а нас не моги, —

На пушку возьмем, охмурим, обдурим

И в пекло полезем. Прочее — дым.

Нынче народы вдохновлены,

Поскольку мир — на грани войны.

Наша работа — весьма в чести.

Попутного ветра! Боже, прости.

Перевела Ольга Кольцова

103. Дворец *

Когда был я Царём и Строителем, испытанным в мастерстве,

Я повелел котлован копать, чтоб дворец построить себе.

Вдруг в раскопе открылись руины дворца, и когда отрыли порог,

Стало видно всем, что такой дворец только царь построить и мог

Никакого не было плана, а стены — разбегались туда — сюда,

То кривой коридор, то зал пятигранный, то лестница в никуда…

Кладка была небрежной и грубой, но каждый камень шептал:

«Придёт за мной строитель иной — Скажите, я это знал».

И стройка шла, и был у меня точный план всех работ

Я спрямлял углы, я менял столбы, переделывал каждый свод,

Даже мрамор его я на известь пустил, от начала и до конца

Пересматривал я все и труды и дары скромного мертвеца.

Не браня и не славя работу его, но вникая в облик дворца,

Я читал на обломках снесённых стен

сокровенные мысли творца:

Где поставить контрфорс, возвести ризалит,

я был в гуще его идей,

Прихотливый рисунок его мечты я читал на лицах камней.

………………………………………………………………………………………

Да был я Царём и Строителем, но в славе гордого дня

Был исполнен Закон: из тьмы времён, Слово дошло до меня:

И было то Слово: «Ты выполнил долг, дальше — запрещено:

Твой дворец предназначен другому царю,

не тебе продолжать дано»

И я рабочих велел отозвать от мешалок, лебёдок, лесов,

Я работу свою поручил судьбе неисчислимых годов.

И последнее дело своё свершил, на камне награвировал:

«Придёт за мной строитель иной — скажите, я это знал.»

пер. В. Бетаки

104. БРЕМЯ БЕЛОГО ЧЕЛОВЕКА

Неси это гордое Бремя —

Родных сыновей пошли

На службу подвластным народам

Пукай хоть на край земли —

На каторгу ради угрюмых

Мятущихся дикарей,

Наполовину бесов,

Наполовину людей.

Неси это гордое Бремя —

Будь ровен и деловит,

Не поддавайся страхам

И не считай обид;

Простое ясное слово

В сотый раз повторяй —

Сей, чтобы твой подопечный