Казейник Анкенвоя

- Этого хватит, чтобы вывезти полный боекомплект. С вертолета гений Чистяков «Кениг-Рей» дистанционно запустит. Они хотят устранить все следы производства и свидетелей.

- «Рей» будет по-английски дождь, - ухмыльнулся я. - На кой вы собрали его?

- По-немецки «Рейн» будет река. Я ее собрал, я и разобрал.

- Это как? - мне тогда все было чрезвычайно интересно.

- Да так как-то. Сердечник вынул. Без него магнитное ядро, создающее сверхмощное гравитационное поле в заданных пределах хрен завертится.

Максимович очень увлекательно рассказывал, и мне интересно было услышать про детали его диверсии.

- Про детали, - сказал я Генриху.

- Детали я спрятал, - свернул Максимович свою историю, и принялся сворачивать джойнт. На статью многотиражки «Kozeinik Zeitung» он аккуратно насыпал мелко порезанную солому каннабиса, свернул ее, обмазал языком, и прикурил.

- Это что же, - спросил я Генриха. - Никто больше не умрет без нас?

- Почти, - Генрих с удовольствием затянулся, и передал мне джойнт.

Я с удовольствием затянулся. Наступивший мир был прекрасен.

- И все-таки, - спросил я лаборанта. - Зачем вы ускоритель собрали?

- Чистяков профан. По технике ноль в 16 степени. Моя установка пурги намела. Согласен. Побочные жертвы. Зато, «Кениг Рей» нарушил устойчивость красной ртути при низких температурах.

- А в холодильнике что?

- Оно, - Генрих забрал у меня самопальную сигаретку, и затянулся. - Ниже 40 оно. Ниже 30 продукт распада. Та ртуть, что в градуснике по сравнению с ним ядерный заряд.

После удаления продольного мозга, моя голова работала блестяще.

- И когда они погрузят контейнеры в свою вертушку, - сообразил я дальше самостоятельно. - Все запасы меркурия за полчаса окажутся в жо…

- …стких порошках малотоксичного сульфида, - окончил мою мысль деликатный Генрих, опасаясь, что я не смогу ее окончить интеллигентно. - Пришлось еще от себя добавить в «Кениг Рей» кое-что для ускорения дезактивации.

- Но позвольте, - мне стало смешно на Генриха, какой он славный, а рассеянный.

Ему продольный мозг со всей очевидностью мешал детали пересчитать.

- А как же тот запас, что еще до вашего «Кениг-рея» синтезировали?

Максимович лениво перебрался в кресло пилота и костяшкой указательного пальца стукнул по датчику, оправленному в стекло.

- Прав, Шевченко. Тахометр испортили. Тот запас, бургомистр, я посоветовал Чистякову тоже прогнать через «Кениг-рей». Для страховки. Чистяков ни черта не смыслит в химии. Папаша у него академик, согласен. Чистяков у меня и формулу синтеза красной ртути спи…

- ..сал, - окончил его мысль я, деликатный, опасаясь, что Генрих не сможет окончить ее интеллигентно.

- Списал, - согласился милый Генрих, докуривая джойнт. - И загнал Борису Александровичу Ростову. После Ростов акции комбината химических удобрений выкупил по дешевке, нанял четверку немецких специалистов. Потом запустил красный меркурий в серийное производство. Потом специалистам что-то не понравилось, и они исчезли. Но производство уже было налажено. Конвейер полностью автоматизирован. Линия выжимала мизер, но круглосуточно.

Я рухнул на спину и жутко расхохотался. До слез. Хохотал, пока слезы не иссякли. Слезы иссякли, началась икота. Закончилась икота, я снова принялся хохотать. Пока икота не началась.

- Выпейте воды, бургомистр. Икота следствие регулярного злоупотребления каннабисом на большой высоте. Я выпил всю охлаждающую жидкость из обрезанной пластиковой бутылки, застрявшую в заднем кармане пилотского кресла, наверное, давно. Токсичная жидкость убила мою икоту на месте. Я встал, просветленный и счастливый.

- Позвольте пожать вашу мужественную руку, милый Генрих, - торжественно обратился я к лаборанту. Вместо этого я стиснул эколога в объятия, и расцеловал во все лицо, включая губы.

- Вы меня компрометируете, бургомистр! – притворно возмутился Генрих, кое-как отбившись. - Вам следует сменить ориентацию. Или пол.

- Или потолок, - сострил я, как тогда мне показалось, удачно.

Генрих посмотрел на меня точно я умственно отстающий.

- Потолок у нас 25 тысяч метров, - сказал холодно Генрих. - Без Шевченко вы хрен его смените. На автопилоте идем. И где он? Хохла только за смертью посылать.

Слова его были услышаны. Ступени трапа загрохотали, и сторожа, дремавшие над пластиковыми бутылками, всполошились. Гот Игорь выхватил сзади из-за пояса обрезанных своих кожаных джинсов пистолет системы «ТТ». Заметался по кабине:

- «Альфа» пошла на штурм! Бронежилет мой никто не видел?

- Дай-ка, - я протянул руку, и гот Игорь сунул в нее пистолет системы «ТТ».

- Бей только по команде! - проорал он, скрываясь за кресло пилота. - Команда у них человек шестнадцать! В обойме восемь патронов! Полкоманды успеешь положить, пока Васька огнетушитель в них кинет!

Из люка высунулась голова графа Болконского. Завидев меня с пистолетом, граф сдал назад, но его снизу впихнул, точно пробку, белобрысый авиатор.

Чтобы сократить угол обстрела, Болконский прямо на четвереньках совершил марш-бросок в мои ноги. Чуть не сбил, подлец. Удочку и пустой целлофановый пакет он бросил на низком старте.