Каждая мертвая мечта

Кайлеан завязала под грудью симпатичный бант, с некоторым беспокойством констатируя, что Лея, кажется, права: за последний месяц она и вправду словно сделалась моложе.

– Нет, не нужно. Я готова.

– Пойдешь с этой косой?

– Да. И заткнитесь обе. Выходим.

Чаардан уже собрался снаружи. Все выбрали наименее поношенные одежды, а Кошкодур, кажется, и правда подрезал и причесал усы. Кроме того, все выглядели несколько странновато без панцирей и шлемов. Ласкольник только кивнул ей и указал на нескольких солдат в желтых якках:

– Наш эскорт. И оставь сабли, дочка, мы идем безоружными.

Она отстегнула пояс и бросила его в палатку. Без оружия. Чтоб ему.

Двинулись ввосьмером, сопровождаемые вооруженными солдатами. Лагерь был большим, а место на ночлег им выделили с самого краю. Похоже, имя Генно Ласкольника значило тут поменьше, чем в Империи.

Лея ткнула Кайлеан в бок.

– Сейчас убедимся.

– В чем?

– Правда ли ими правит иссарская дикарка. Мать мне рассказывала о них. Закрытые лица, чтобы не видеть, насколько велики их зубы, а питаются они телами мертвых врагов.

– Лея, – буркнул Ласкольник себе под нос, даже не оборачиваясь.

– Да, кха-дар?

– Без необходимости – молчишь, а если тебя о чем-то спросят, отвечаешь просто и вежливо. Я знаю, какие предрассудки у племен Малых Степей, – и мне не хочется, чтобы ты что-то такое ляпнула.

– Это не предрассудки. Мать говорила мне…

– Это приказ.

– Слушаюсь, кха-дар.

Они миновали очередные ряды палаток, большие котлы, висящие над кострами, щиты и длинное оружие в стойках. Множество солдат, что ждали ужина, все еще были в чешуйчатой броне, в наголенниках и высоких шлемах. В пляшущем свете огня и факелов коноверинская тяжелая пехота казалась ожившими гранитными статуями, которые только и ждут, чтобы двинуться и раздавить врага.

– Выглядят крутыми сукиными детьми, а, кха-дар?

– А они такие и есть, Сарден. Я читал рапорты Пальца.

– Будет непросто, да? В смысле… нашим под городом.

– Поглядим. А теперь – тишина. Приближаемся.

Они и правда почти пришли. Кайлеан глянула из-за спины Йанне и признала, что властительница Коноверина знала свое дело. Ее шатер был размером с большую корчму и наверняка с таким же числом «комнат» внутри. Окружало его кольцо факелов и кордон солдат, похожих на тех, которые сопровождали чаардан.

А один из них без церемоний откинул клапан и обратился к пришедшим на хорошем меекхе:

– Деана д’Кллеан, Госпожа Ока, Пламя Агара ждет. Входите.

Внутри горели масляные лампы, прикрытые стеклянными колпаками; пахло специями. Молодая служанка молча поклонилась и повела его в главное помещение, где ждал стол, уставленный серебром и окруженный дюжиной стульев.

Когда они вошли, высокая женщина, одетая в свободное платье бледно-розового оттенка, встала и приглашающе кивнула им. Нет, поправила себя Кайлеан, не им, а Ласкольнику, хотя сложно было понять, куда она смотрит, поскольку лицо ее скрывалось за матовой завесой, из-за которой лишь едва-едва поблескивали глаза. В том, как эта женщина стояла – с двумя короткими саблями, пояса которых охватывали талию, в том, как она держалась, – было что-то дикое и опасное. Сплетни о том, что она умеет владеть оружием и не избегает пользоваться железом, наверняка содержали зерно истины.

– Это честь – принимать у себя прославленного генерала Генно Ласкольника, победителя восточных варваров, – сказала хозяйка шатра.

Кайлеан вздрогнула, застигнутая врасплох. Не тем, что властительница Коноверина пользуется языком Империи, но тем, что говорит на нем настолько совершенно. Ведь даже Кайлеан, окажись она в центральных провинциях, сразу выделилась бы акцентом как дикарка с Востока. Речь этой женщины звучала безошибочно. Словно у рожденной в сердце Меекхана аристократки.

Кха-дар вежливо поклонился и коротко представил ей чаардан. Закрытое тканью лицо Госпожи Ока поворачивалось к каждому, и иссарка одаривала следующего легким поклоном.

– Я рада, – произнесла она в конце. – Прошу, садитесь.

Они заняли места и некоторое время смотрели только в пустые тарелки и бокалы. На Востоке гостей приглашали к столу, который уже гнулся от яств. Деана д’Кллеан, как видно, хорошо читала по их лицам, поскольку отозвалась с явным беспокойством:

– Вы устали и голодны. А тут ужин начинается с того, что гостям подают воду и вино… – Она хлопнула в ладони, и вокруг стола закружили служанки с графинами и кувшинами.

Три бокала перед Кайлеан были наполнены с ловкостью, которая свидетельствовала о прекрасной тренированности слуг. Вода, вино, светлое, словно мед, и темное, словно кровь. На выбор, по цвету.

– Простите, что я не составлю вам компании за едой, – сказала хозяйка. – Обычаи моего народа запрещают мне открывать лицо.

При этих словах Ласкольник встал и низко поклонился, приложив руку к сердцу.

– Обычаи иссарам мне не чужды, госпожа. Оттого ты не должна извиняться перед нами. Однако я позволю себе поднять первый тост. За Госпожу Ока, которая была избрана Агаром-в-Огне, владычицу бриллианта Дальнего Юга, Белого Коноверина.