Каждая уважающая себя ведьма…

– Да, что тут говорить? – ту же вмешался Вуйчик. – Неужели не ясно, что он будет ее оправдывать самыми немыслимыми способами. Репортеришка даже женился на ней, чтобы прикрыть лжеведьму своим орденом неприкосновенности…

Мэр хотел продолжить, но встретился с немигающим свирепым взглядом Уэстмора и задохнулся.

Гейб выдержал паузу и обратился к королю:

– Знаю, ваше величество, что со стороны все выглядит против моей супруги. Но могу вас заверить – она невиновна.

Удивительно, но, кажется, это себе пытался доказать Гейб, а не королю. И доказал. В эту самую секунду мужчина был уверен, что его супруга ни в чем не виновата. Не могла его взбалмошная, неразумная, упрямая, спесивая, своевольная девчонка совершить преступление. А он, как единственный близкий ей человек, должен был первым встать на ее защиту, а не предлагать взять чужую вину на себя.

Гейб почувствовал небывалый стыд и позднее раскаяние. Ему хотелось лететь на всех парах к своей супружнице и на коленях вымаливать прощение. Но, увы, ему необходимо отстоять ее честь перед королем.

– Мне еще предстоит доказать невиновность моей жены перед судом. Но вас, ваше величество, я заверю, что у Фиби не было мотива убить Фергаса Бирка.

– Как же не было! – фыркнул мэр. – Он же прищучил ее, выяснил, что мошенница практиковала магию без диплома…

– А об этом мы еще поговорим, – перебил его Гейб. – Я как не последний человек Рутвена выставлю на обсуждение королю вопрос о том, почему в столице действуют законы, которым больше не подчиняется никто, и талантливые добрые ведьмы не могут помогать людям? У нас единое государство, или в каждом городе имеется свой королек?

Мужчина порадовался, увидев в глазах Пирса страх.

– А что насчет мотива, – продолжил он, – то разве не вы, уважаемый мэр, утверждали, что я женился на Фиби, дабы выгородить ее? О каком тогда мотиве может идти речь, если моя супруга теперь неприкосновенна?

Озлобленный Вуйчик, надув щеки, бросился на Гейба:

– А это мы еще посмотрим! Я докажу, что ваша разлюбезная женушка – авантюристка и убийца. И тогда никакие королевские ордены ее не спасут.

Уэстмор еле сдержался, чтобы не заехать кулаком в откормленную лоснящуюся физиономию. И этого человека он пытается спасти от Тенара. Да жирный боров заслуживает того, чтобы "поваляться" в коме месяцок-другой. Но, увы, он не мог позволить коварному магу хозяйничать в Гленбахате.

Особенно сейчас, когда он догадался, кто на самом деле выдает себя за Тенара. И тем сильнее был его страх за жену. И это чувство перевешивало все остальные, в том числе и желание отомстить мэру.

– Не вижу смысла обсуждать этот тупиковый вопрос. Мы выясним наши отношения в суде. – Мужчина встал с кресла и поклонился королю. – Прошу меня извинить, ваше величество, но уже поздно, и меня ждут неотложные дела.

Фредерик кивнул, отпуская журналиста. Даже не взглянув на Вуйчика, Гейб торопливо направился к выходу. Ему сегодня еще предстояла встреча с любимой женщиной, и он спешил просить у нее прощение.

Девушка сидела на кровати, обхватив подушку руками, и отрешенно смотрела в одну точку. На улице смеркалось, но в комнате свет не горел. И лишь тонкая полоска на полу из-за полуприкрытой двери кухни давала небольшое освещение.

Гораций и метлы взволнованно наблюдали за хозяйкой.

– Уже второй час так сидит, – произнес бассет и покачал головой.

Но Фиби не слышала его. Ее мысли были далеко отсюда. Предательство мужа больно ранило ее, лишив сил. Завтра же она потребует развода и навсегда расстанется с этим человеком. Ей больше не нужна его помощь. Она лучше отбудет срок за убийство и мошенничество, чем еще один день проведет с этим лживым сухарем.

Да, она сама не подарок. Немного эмоциональна, чересчур любопытна и безалаберна. Но любит его и изо всех сил хотела наладить их отношения. Но, увы, этому не дано сбыться. Гейб не доверяет ей, и так будет всегда. Она может из кожи вон вылезти, доказывая мужу, что достойна быть с ним рядом, и он не ошибся, когда решил жениться на ней. Но Гейбу всегда будет этого мало. При любой возможности он обвинит ее во всех смертных грехах, и снова будет ходить с видом оскорбленной невинности, косо глядя на жену.

Нет. Хватит. У Фиби тоже имеется гордость. Да, она необразованная, к двадцати трем годам так толком ничего не добилась в жизни, кроме тайной практики магии на дому. А он известный журналист, носитель королевского ордена, уважаемый, обеспеченный человек. Но это не дает ему права по каждому случаю обвинять Фиби черт знает в чем! Если он хочет быть с ней, должен научиться уважать Фиби и принимать такой, какая она есть.

– Может, чай на травах или горячего цикория? – Голос Горация звучал как будто издалека.

Девушка ничего не ответила.

Затем она услышала громкий вздох пса, и Гораций, запрыгнув на постель, уселся рядом с хозяйкой.

– Узнай характер друга, чтобы ты не возненавидел его20.

Впервые за два часа во взгляде девушки появилась осознанность. Она повернула голову и вопросительно поглядела на бассета.

– Что ты имеешь в виду?

Гораций хмыкнул.