Каждая веснушка

Роберт пошёл к выходу под пристальный взгляд Игоря.

— Цветы можете себе оставить.

День подходил к концу. Мать, как и всегда, готовила ужин на кухне. Дверь щёлкнула два раза и открылась, зашёл Роберт, держась за рёбра скрюченный, а из носа не переставала течь кровь, оставляя следы на линолеуме. Он проходил дальше, по стенке.

— Привет, романтик, — кричала мама, не отходя от плиты, — что-то ты рано. Как Светка?

— Нормально. — кряхтел Роберт.

— Ты заболел? Голос какой-то нездоровый.

— Типа того.

Роберт дошёл до двери в ванную, еле открыл её, но очень громко захлопнул ей. А всего через пару секунд послышался грохот оттуда.

Прошли сутки. В дверь белоснежной палаты, что немного разбавлялась голубыми цветами, постучали, а после зашёл Артур с Машей. Роберт лежал поникший, с опухшим носом, и не обращал внимания на друзей, смотря в окно. Артур и Маша подошли к нему, пытаясь поддерживающе улыбаться, по очереди здороваясь.

— Привет, Роб.

— Привет, Робик.

Роберт ничего не ответил — всё пялился в окно, где ветром разгонялся тюль. Артур прошуршал пакетом, который был полон фруктов и вкусностей к чаю.

— Мы закупились тебе. А то я знаю, как кормят в больницах.

— Я на диете, — еле слышно пробурчал Роберт, — но спасибо.

— Ты как вообще? — присела рядом Маша.

— Жить буду. К сожалению.

— Кто знал, что Света такая тварь. — сетовал Артур. — Если бы я знал, то был бы рядом с тобой.

— Если бы ты знал, то струсил и остался бы дома.

— Грубо.

— Если бы я знала, что Света такая, — перебила натяжную беседу Маша, — я бы вас не знакомила. Сейчас удалила её номер и заблочила везде.

— А ты типа не знала? — наконец повернулся Роберт к друзьям. — Или это должно было остаться для меня секретом?

— Роб, ты чего? — хмурил брови Артур.

— Ничего. Всё в порядке. Просто оставьте меня одного. И передайте одноклассникам, что им тут не рады. Я хочу подумать.

Артур выдавил из себя «пу-пу-пу», и они с Машей переглянулись, шокированные таким поведением друга, но сделали, как он требовал, только оставляя рядом пакет.

— Хорошо, — сказал Артур, — как подумаешь, то звякни мне. Держись, дружище.

Палата сменилась комнатой Роберта, но его положение не поменялось — он всё ещё лежал, пялясь в потолок, но по крайней мере свежее на вид. На его груди лежал телефон, а с колонок доносилась музыка. Вдруг телефон зажужжал, танцуя на груди. Роберт поднял его — уведомление от сообщения Светы. Роберту перехватило дыхание, он застыл, пока не заблокировался экран, а после снова включил его, перечитывая сообщение снова и снова. В итоге он осмелился открыть чат. Вдруг Света будто появилась рядом, начиная говорить с Робертом.

— Привет. Я знаю, что ты не ждёшь от меня сообщения и скорее всего даже не хочешь меня знать, но мне стоит закончить всё по-честному. Я обманывала тебя. Ты сам мог до этого догадаться. Я долгое время встречалась с Игорем, нас познакомили общие друзья. Но со временем он перестал уделять мне внимание, постоянно уходил пить пиво с друзьями, не встречал меня после школы, потому что рубился в игры, и будто остыл ко мне. А мне хотелось быть любимой, чувствовать это. И познакомилась с тобой. Про нас ты всё знаешь. И ты правда милый парень, заботливый, чуткий. Всегда был готов помочь мне, когда я просила и вообще. С тобой я правда была счастлива и люблю тебя. И до сих пор люблю. Но Игорь он… В общем. Меня тянуло и к тебе, и к нему, и я не могла выбрать куда мне деться. Я думала, кого из вас выбрать, чтобы не сделать больно, но Игорь всё узнал раньше. Взял мой телефон и прочитал все чаты, а потом увидел тебя. Он угрожал мне, чтобы я позвала тебя и… ты знаешь. Я правда не хотела. Извини, но нам не быть вместе. Я надеюсь, что ты не разочаруешься и продолжишь искать свою любовь.

Роберт отвёл взгляд. Он не хотел плакать, не хотел злиться — он был разбит и измотан, не зная куда себя деть. Он встал с места, вышел из комнаты на кухню, а в доме царила тишина. Звенящая в ушах тишина, которую будто можно нащупать руками. Он встал у шкафчиков, налил себе воды и даже сам не заметил, как выпил целый стакан, а после взгляд поднялся к навесному шкафчику, где хранились таблетки. Он вытащил весь ящик, закидывая в себя всё, что видит, проглатывая это даже не запив и ему будто стало лучше — он даже улыбнулся. Проходя к своей комнате, что належаться, как следует, а не свалиться на кухне, — как он сказал про себя: «Чтобы потом родакам кушать не было отвратительно», — он заметил висящие ключи от машины отца, что ещё был на вахте.

Он вышел во двор, моментом добегая до машины, открыл её и сел внутрь. Завестись было не трудно, он тронулся с места и выехал со двора. Виды сменялись, поток машин тоже. Дома становились короче, а вывесок всё меньше. Появилась табличка, говоря о том, что Роберт покидает Адду.

— Быть такого не может, — шептал под нос с бешеной улыбкой Роберт, — этого точно не было. Или было? Это всё Суб-кис. Это всё она. Я помню, как она схватила всем. Суб-кис, подводная ты тварь.

— Суб-кис здесь не причём, — сказал Ёлмак-хан из ниоткуда, — ты под моей властью.

— Хрен тебе, придурок.