Каждому свое

– Кроме того, вам следует знать еще кое-что: покойный мистер Дюшемен был душевнобольным человеком со скотскими и, как выяснилось впоследствии, убийственными склонностями. У него периодически случались приступы – как правило, по субботам утром. Все потому, что по пятницам он постился, и крайне строго. А еще по пятницам он пьянствовал. Тяга к выпивке появлялась у него во время поста – после того как он выпивал на голодный желудок вино, оставшееся после причастия. Так нередко бывает. В последнее время он начал подвергать физическому насилию миссис Дюшемен. Она же, в свою очередь, вела себя с ним в высшей степени осторожно – ей надо было бы давно уже сдать его в сумасшедший дом, но, подумав о том, какие страдания ему принесет несвобода в те минуты, когда к нему будет возвращаться здравомыслие, она отказалась от этой затеи. Я сам стал свидетелем этого поразительного героизма с ее стороны. Что же касается поведения Макмастера и миссис Дюшемен – уверяю вас и, полагаю, общество подтвердит мои слова! – что поведение это было весьма осмотрительным и правильным! Их чувства не были тайной. И полагаю, их стремление вести себя достойно до свадьбы даже не ставится под сомнение…

– Нет! Нет! – ответил лорд. – Ни за что… Самое… как вы и говорите… осмотрительное и, да… правильное поведение!

– Миссис Дюшемен, – продолжил Титженс, – помогала Макмастеру проводить литературные встречи довольно долгое время – само собой, это началось еще до их свадьбы. Однако, как вам известно, эти вечера не были тайными, их даже можно назвать широко известными…

– Да! Да! Разумеется… – проговорил лорд Порт Скато. – Если бы только мне удалось достать приглашение для леди Порт Скато…

– Пусть приходит без приглашения, – сказал Титженс. – Я их предупрежу. Они будут очень рады… Вот только сегодня вряд ли получится: сегодня особый, праздничный день… Миссис Макмастер обыкновенно приходила к Винсенту в обществе юной леди, которая потом провожала ее на последний поезд до Рая. Или же я сам ее провожал, когда Макмастер был занят написанием газетной статьи о прошедшем вечере… Они поженились на следующий день после похорон мистера Дюшемена.

– И их нельзя за это осуждать! – провозгласил лорд.

– Я и не собирался, – сказал Титженс. – Миссис Дюшемен претерпела невообразимые страдания, и это достаточное оправдание тому, что она стала искать защиты и понимания – обстоятельства буквально обязывали ее к этому. Чета Макмастеров не сразу объявила о своей свадьбе – во-первых, им хотелось соблюсти траур, во-вторых, миссис Дюшемен считала, что недопустимо веселиться и праздновать, когда на фронте гибнут и страдают британские солдаты. Однако небольшое застолье, которое они устраивают сегодня, – это своего рода и есть публичное объявление о свадьбе. – Тут он ненадолго замолчал, погрузившись в мысли.

– Прекрасно понимаю! – воскликнул лорд Порт Скато. – И от души одобряю. Поверьте, мы с леди Порт Скато сделаем все… Все! Такие уважаемые люди… Титженс, мой дорогой друг, ваши поступки… столь замечательны…

– Погодите-ка… – прервал его Титженс. – В августе четырнадцатого был один случай. На границе. Не помню название местечка…

– Мой дорогой друг… И вспоминать не стоит… Умоляю вас… – вскричал лорд Порт Скато.

– Как раз после того, как мистер Дюшемен напал на свою жену. Именно это и стало последней каплей. Его отправили в сумасшедший дом. Он нанес урон не только ее физическому, но и психическому здоровью. Ей было совершенно необходимо сменить обстановку… Полагаю, вы согласитесь со мной в том, что даже в этом случае их поведение было… опять-таки, осмотрительным и правильным…

– Согласен, согласен, – проговорил лорд. – Мы с леди Порт Скато пришли к выводу – даже не зная всего того, о чем вы мне сейчас рассказали, – что несчастные поступили, пожалуй, даже чересчур осмотрительно… Мистер Макмастер ведь ночевал в Джедбурге?

– Да! Они и впрямь оказались чересчур осмотрительны… Меня срочно вызвали туда, чтобы сопроводить миссис Дюшемен домой… Разумеется, случившееся вызвало непонимание…

Порт Скато, переполненный воодушевлением от одной мысли о том, что по меньшей мере две несчастные жертвы ненавистного закона о разводах смогли счастливо воссоединиться, выпалил:

– Боже правый, Титженс! Если я услышу хоть слово против вас… Как же блистательно вы отстаиваете честь своего друга… Как… Как непоколебима ваша преданность…

– Погодите-ка минутку… – попросил Титженс, расстегивая нагрудный карман.

– Человек, который так блистательно повел себя в этой ситуации, – проговорил лорд. – И вы отправляетесь во Францию… Если кто-нибудь… Если кто-нибудь… осмелится…

При виде тонкой книжечки с зелеными краями в руке Титженса Сильвия резко поднялась, а когда Титженс достал из книжечки измятый чек, она сделала три больших шага ему навстречу.

– О, Крисси! – выкрикнула она. – Не может быть, чтобы эта тварь…

– Может… – ответил Титженс. Он передал чек банкиру. Тот взглянул на него с неспешным удивлением.

– «Превышен кредитный лимит», – прочел лорд. – Браунли… это почерк моего племянника… Клубу… Это же…