– Пусть подождет. Меня сейчас, а тем более когда приедет Самуил Аркадьевич, ни с кем не соединять… только если позвонят из больницы…
Пожалуй, впервые за все годы своей службы он услышал, даже не услышал, а скорее почувствовал в ее голосе легкую нотку нетерпения и тут же беззвучно исчез, а она, подождав, когда за ним закроется дверь, вошла в свой персональный лифт, рассчитанный максимум на двух пассажиров, но, кроме нее и иногда Леонида Александровича, им никто и никогда не пользовался. В кабинете дверь лифта была замаскирована под секцию книжного шкафа, а в гараже, где была его конечная остановка, это были полки с инструментами. Но в кабине лифта была и вторая дверь, она располагалась напротив той, что открывалась в гараж, и когда распахивались ее створки, то пассажир утыкался носом в глухую бетонную стену с небольшой, почти незаметной трещиной – это был проем для электронного ключа. За этой фальшстеной, а в действительности бронированной дверью, в глухом, с абсолютной звукоизоляцией подвале находился ее персональный тир. О его
существовании не знал даже секретарь.
В единственной, коридорного типа комнате подвала стены и потолок