Каждый может любить (СИ)

Красивая… Интересно, она знает, что у нее на лице краска? Даша о чем-то мило рассуждала, постоянно при этом жестикулируя. Ее тонкие руки то взмывали вверх, то вновь опускались — как она умудрилась не пролить при этом кипяток — не понимаю. Она сидела за столом в своей форме, почти полностью измазанной яркой краской, и мне это нравилось. Нравилась ее улыбка — она милая и нежная. Я давно не видел такой улыбки у девушек — искренних, добрых. Улыбок, за которыми не скрыта корысть и жажда наживы.

— Эм… Даша, а ты сейчас что делаешь? — зачем она отгрызает кокосовую стружку с конфеты? Зачем она вообще раскусывает ее пополам и… и проводит своим тонким язычком по самому контуру… твою ж мать… Даша…

Тело среагировало как надо, учитывая степень воздержания и явное желание физической близости, но почему сейчас?

За все три месяца командировки, наполненных постоянной работой и общением с педантичными до одури людьми, я думал лишь о том, как вернуться в номер и поскорее уснуть. Рука при этом сама тянулась к телефону и набирала ее номер. Странно — голос успокаивал, в какой-то степени придавал сил и после простого пятиминутного разговора у меня вновь появлялись силы.

Я решил ее послушать — выходной выдался просто отличным. Больше скажу — в тот день я вспомнил, что уже давно не был с женщиной, вот только… Ни голос новой подруги, ни ее внешний вид, ни запах… ничего не возбуждало. Разговор выводил из себя, нервировал до лютой одури. Хотелось все бросить и вернуться в Питер. Прикосновения блондинки с пышной грудью и нежной кожей раздражали и наконец осознав, что ничего не выйдет, я вновь остался один. Надоело… Хватит с меня женщин с их постоянным зацикливанием на деньгах, желанием лучшей жизни, готовностью раздвинуть ноги перед любым мужиком, лишь бы тот был при деньгах и власти. Я устал. И хочу тишины.

Впервые за долгое время стены номера не давили со всех сторон. В тот день я уткнулся в подушку носом и уснул, словно младенец… Кстати о младенцах… Интересно, как она? Совсем не рассказывает про беременность, но тут понятно, на кой черт вообще мне все это знать? Да и с чего мне вообще все это интересно?

В ту ночь мне впервые приснилась Дарья. С младенцем на руках. Растрепанная, заспанная, но с улыбкой на губах. Она нежно держала маленький пищащий комок и смотрела на него так, словно этот человек стал для нее всем. Абсолютно всем — воздухом, жизнью, смыслом. Не понимаю, почему все так хотят иметь детей? Что в них такого особенного? Орет без конца, все в слюнях, подгузниках. Невозможно выспаться и… и что там еще бывает? Интересно, а бывшая моя как Игоря воспитывала? Когда он был совсем маленький и ни на что не способный? Сама ему попу мыла или няньке сбросила? Думаю, что второй вариант…

Я все не мог перестать думать о Даше даже сейчас, находясь рядом с ней, но когда мы легли в кровать…

Старая кассета, старый интересный фильм, ее милое заспанное лицо. Она медленно начала клевать носом, ее глаза закрывались и в скором времени я почувствовал, как она уснула на моем плече. Такая маленькая и хрупкая, она продолжала держать руку на животе и по ее щеке скатилась слеза.

Черт. Почему? Дело во мне? Хотя… Ситуация странная — я в ее кровати, чувствую это странное тепло и уют. Наверное, она всего этого хотела с ее бывшим. Конечно, хотела — любовь без следа не проходит. Особенно в ее положении.

Убавив громкость телевизора, я слегка развернулся к ней и сам не понимаю, почему, но начал медленно проводить кончиками пальцев по ее лицу, стараясь тихо убрать выбившиеся пряди волос… Которые тоже были испачканы в краске… Все в краске… везде краски! Весь ее мир — это краски, как способ самовыражения и разговора с окружающим миром. Она мило сопела, поджимала губы, что-то бормотала себе под нос и…

Я и сам не заметил, как уснул…

***

— Ключи оставил? — голос Виктора в трубке раздражал. В последнее время меня вообще все бесит.

— Закинул за тумбу, — как только я осознал, что проснулся в обнимку с Дашей, пришлось быстро уходить. Оставив на тумбе записку, я укрыл девушку одеялом и покинул квартиру. — А то будет странно, что с моим приходом они волшебным образом оказались висеть на крючке. Слушай, я не понял, эта Надежда так и работает в фирме?

— Работает, — голос Виктора был ровный, серьезный, он явно что-то параллельно вычитывал, — с чего мне ее увольнять? Она хороший сотрудник, а личная жизнь и чужая совесть меня не касается. Если честно, вначале я был разочарован, когда увидел, что твоя Дарья решила вернуться и устроить разборку прямо в офисе, но не ожидал от девушки такой выдержки.

— Подслушивал, гад?

— Мимо проходил!

— Да конечно! Мимо он проходил! Ты кого обманываешь?

— А если бы они мне все разнесли? Только скандала мне не хватало! Я вообще не хочу знать, что там у кого происходит — главное работа, вот пусть и работают! Так это… о чем это я, — брат сбился с мысли, что-то пробубнил себе под нос, затем продолжил, — твоя Дарья спокойно ей все сказала, ни в чем не обвиняя, и ушла.

— А Надежда?

— Я, по-твоему, похож на сплетницу? — в телефоне возмутились, но я-то знаю Виктора!