Каждый Наследник желает знать…

– Стихи? – брюзгливо скривился Гаурдак. – Лирика! Словоблудие! Рифмоплетство! Безответственное жонглирование буквами в то время, как несправедливость, бедность и обиды правят миром! И наконец, когда явился тот, кто способен принести удовлетворение и утешение всем, ты – только ты! – стоишь на пути, играя словами вместо того, чтобы помочь тем, кто нуждается в этом!

– Как – только я?.. – опешил Ахмет. – А как же…

– Твои друзья, услышав доводы разума, позволили мне выйти из заточения, – голос звенел укоризной. – Они осознали, что кроме меня никто и ничто не сможет принести счастье на Белый Свет. И теперь только твоя неуступчивая пресыщенность мешает приходу Золотого Века. Я ни в коей мере не тороплю тебя, о несравненный монарх экзотического Шатт-аль-Шейха, но ты подумай о том, что сотни тысяч людей могут навсегда остаться у разбитого корыта своей дрянной судьбы из-за тебя одного.

– Остался… я один?.. – растерянно произнес Ахмет.

– Да, – с сожалением выдохнул голос.

– Я один между тобой и Белым Светом?.. – отчаянно замер калиф.

– Да, – терпеливо подтвердил полубог. – Единственный из всех, кто всё еще верит глупым россказням, погряз в себялюбии и самолюбовании и не видит правды.

– И… в чем же правда?

На секунду Гаурдак потерял дар речи, разрываясь между двумя ответами: «Я уже раз семь тебе объяснял» и «А ты уверен, что не приходишься родственником гвентянской принцессе?», но усилием воли, достаточным для радикального осчастливливания небольшого города, изобразил спокойствие и надмирность:

– Правда в том, что мне противятся только те, кто не хочет видеть дальше собственного дворца и не заботится о других.

– Заботиться о других для правителя – не значит бродить по улицам и вкладывать нуждающимся в руки всё, чего бы им только захотелось! – жарко воскликнул калиф. – Ибо, как сказал однажды великий Гарун аль-Марун:

Запомни: пусть низкими будут поборы;
Советники пусть пред тобою не лгут;
Дай людям защиту – ночные дозоры,
Могучее войско и праведный суд.
Дай каждому в меру труда и заботы —
И будет спокоен твой царственный дух!
Не думай, что сделаешь лучше работу,
Чем сделает сам водонос иль пастух.
Калиф на престоле как будто для вида,
Он может лишь только урок преподать:
Не дать богатею феллаха в обиду;
Помочь старику; остальным – не мешать![137]