Читаем Каждый новый день полностью

Еще я пишу, что сегодня – последний раз, когда я выхожу с ним на связь. Я не объясняю, что причина в том, что я перестал ему доверять. Думаю, он сам сообразит.

Закончив, пересылаю всю нашу переписку на новый адрес. И затем уничтожаю свой почтовый ящик. Вместе с этим ящиком уничтожены и несколько лет моей жизни. Единственная настоящая связь с прошлым. Глупо тосковать по какому-то адресу электронной почты, но именно так я себя чувствую. Не так уж много ниточек связывают меня с прошлым, и мне жаль, когда рвется хотя бы одна из них.


Немного позже получаю письмо от Рианнон.


Как поживаешь? Р.


Как раз то, что нужно.

Появляется желание рассказать ей о том, что случилось за последние сорок восемь часов, выложить все события этих двух дней и посмотреть, как она к этому отнесется, поймет ли, что они значили для меня. Мне нужна ее помощь. Нужен ее совет. Поддержка.

Но не думаю, что она хочет того же. А я не хочу рассказывать обо всем, что узнал, если ей это неинтересно. И я пишу ответ:


Это были трудные два дня. И видимо, не только для меня одного. Хоть мне и тяжело это сознавать. А


До полуночи еще несколько часов, но она не находит времени на ответ.

День 6030

Я просыпаюсь в чьих-то объятиях, от Рианнон меня отделяют всего лишь два города.

Стараюсь не разбудить девушку, которая обнимает меня. Невесомые желтые волосы падают ей на глаза. Спиной чувствую биение ее сердца. Ее зовут Амелия, и этой ночью она пробралась через окно, чтобы побыть со мной.

Меня зовут Зара; или, по крайней мере, такое имя выбрала себе девушка, в теле которой я проснулся сегодня. При рождении ее назвали Клементиной, и лет до десяти ей это нравилось. Потом она начала экспериментировать: имя Зара подошло как нельзя лучше. Ее любимой буквой всегда была «З», а счастливым числом – «9».

Амелия начинает ворочаться под простынями.

– Который час? – слабым голосом спрашивает она.

– Семь, – отвечаю я.

Вместо того чтобы подниматься, она прижимается ко мне.

– Не сходишь на разведку проверить, где там твоя мама? Не хотелось бы выбираться тем же путем. С утра у меня координация гораздо хуже, чем ночью, к тому же мне всегда приятнее идти к девушке на свидание, чем возвращаться с него.

– Хорошо, схожу, – говорю я, и она благодарно целует меня в голое плечо.

Когда отношения двоих полны нежности, то нежностью наполняется все пространство вокруг них, и даже само время становится к ним нежнее. Я вылезаю из кровати, чтобы облачиться в просторную рубашку, и мне кажется, будто все вокруг излучает счастье. Все, что происходило в комнате этой ночью, никуда не исчезло. Я проснулся и окунулся в прекрасную ауру, которую создали эти две девушки.

Прохожу на цыпочках в коридор и прислушиваюсь у двери в комнату матери. Из комнаты доносится только сонное дыхание: мы в безопасности. Когда я возвращаюсь к себе, Амелия все еще в постели. Простыня откинута, и я вижу ее всю, в майке и трусиках. Наверное, Зара не упустила бы момент забраться к ней под бочок, но я не могу.

– Она спит, – докладываю я.

– Значит, можем спокойно принять душ?

– Думаю, да.

– Ты пойдешь первой, после меня или пойдем вместе?

– Можешь идти первой.

Она вылезает из постели и по пути в ванную останавливается, чтобы поцеловать меня. Ее руки проникают мне под рубашку, я не возражаю. Напротив, я слегка завожусь.

– Ты уверена? – спрашивает она.

– Иди первой, – снова повторяю я.

Но лишь только она выходит из комнаты, мне ее уже не хватает; именно так чувствовала бы Зара.

Я хотел бы, чтобы на ее месте была Рианнон.

Амелия выскальзывает из дома, пока я еще в душе. А двадцать минут спустя возвращается и ждет меня у двери, чтобы подвезти до школы. Моя мать уже встала и зашла в кухню. Завидев подъезжающую Амелию, она улыбается. Интересно, как много она знает.

В школе большую часть времени мы проводим вместе, но не стараемся уединиться. Скорее наоборот: мы вовлекаем наших друзей в орбиту наших с ней отношений. Мы живем как личности. Мы живем как пара. Мы живем как части троек, четверок и так далее. И кажется, что так правильно.

Я не могу не думать о Рианнон. Я помню, как она сказала, что никогда не сможет познакомить меня со своими друзьями. Что никто, кроме нее, никогда не узнает о моем существовании. И то, что есть между нами, навсегда останется только между нами.

Я начинаю понимать, что это значит и как это было бы печально.

Я уже проникаюсь этим чувством, а ведь ничего еще даже не случилось.


Седьмым уроком у Амелии самостоятельные занятия в библиотеке, а у меня – гимнастика. Когда мы встречаемся, она показывает книги, которые взяла для меня, потому что ей кажется, что они мне понравятся. Узнал бы я когда-нибудь Рианнон так же хорошо?

Перейти на страницу:

Все книги серии Каждый День

Похожие книги

Соль этого лета
Соль этого лета

Марат Тарханов — самбист, упёртый и горячий парень.Алёна Ростовская — молодой физиолог престижной спортивной школы.Наглец и его Неприступная крепость. Кто падёт первым?***— Просто отдай мне мою одежду!— Просто — не могу, — кусаю губы, теряя тормоза от еë близости. — Номер телефона давай.— Ты совсем страх потерял, Тарханов?— Я и не находил, Алёна Максимовна.— Я уши тебе откручу, понял, мальчик? — прищуривается гневно.— Давай… начинай… — подаюсь вперёд к её губам.Тормозит, упираясь ладонями мне в грудь.— Я Бесу пожалуюсь! — жалобно вздрагивает еë голос.— Ябеда… — провокационно улыбаюсь ей, делая шаг назад и раскрывая рубашку. — Прошу.Зло выдергивает у меня из рук. И быстренько надев, трясущимися пальцами застёгивает нижнюю пуговицу.— Я бы на твоём месте начал с верхней, — разглядываю трепещущую грудь.— А что здесь происходит? — отодвигая рукой куст выходит к нам директор смены.Как не вовремя!Удивленно смотрит на то, как Алёна пытается быстро одеться.— Алëна Максимовна… — стягивает в шоке с носа очки, с осуждением окидывая нас взглядом. — Ну как можно?!— Гадёныш… — в чувствах лупит мне по плечу Ростовская.Гордо задрав подбородок и ничего не объясняя, уходит, запахнув рубашку.Черт… Подстава вышла!

Эля Пылаева , Янка Рам

Современные любовные романы