Каждый раз, целуя…

Николас охотно знакомил ее со всеми трудностями воспитания десятилетней девочки, но Дженнет, как ни старалась слушать внимательно, не могла не поглядывать на Мэтью, игравшего с Мэри в пикет. Не обращая внимания на зависть, болезненно впившуюся когтями ей в сердце, Дженнет наблюдала за совместной игрой пары: Мэри выглядела счастливой, а Мэтью явно скучал.

Возможно, они совсем не были такой великолепной парой, как думала Дженнет. Ей хотелось видеть Мэтью счастливым, и нужно было твердо знать, была ли Мэри подходящей ему женщиной. Дженнет решила, что должна каким-то образом встретиться с Мэтью наедине и поговорить об этом.

– Игра заканчивается, – усмехнувшись, сказал Николас. – Твой ход.

Взглянув на доску, Дженнет обнаружила что Николас загнал ее ферзя в ловушку и через два хода объявит ей шах, и быстро выставила перед королем пешку, пожертвовав ферзя.

– Ты сегодня совсем не уделяешь внимания игре, – констатировал он, забирая ее ферзя. – Обычно ты устраивала мне более напряженную игру. Есть что-то, о чем хочешь поговорить?

– Ничего. – Дженнет сосредоточилась на шахматной доске, хотя понимала, что партия проиграна.

Николас сделал ход и быстро объявил:

– Шах и мат.

– Хорошо сыграно, – Она отодвинула стул и встала. – Всего доброго, Николас.

Желая убежать от людей и шума гостиной, Дженнет незаметно вышла из комнаты и брела по коридору, пока не нашла кабинет лорда Астона. В кабинете все еще горел камин, и тишина манила так, что нельзя было не поддаться. Дженнет налила себе небольшую порцию бренди, собираясь выпить только один бокал и уйти спать.

Погрузившись в кожаное кресло у камина, она смотрела на танцующее пламя, и тихий вздох слетел с ее губ. Через две недели ее корабль отправится во Флоренцию. Дженнет любила свою семью и не хотела разлучаться с ней, но отъезд, безусловно, был единственным способом сохранить ее тайну, однако теперь причина отъезда изменилась.

Теперь Дженнет больше не думала, что ее исчезновение даст Мэтью возможность обрести счастливую жизнь. Его единственная надежда была связана с ней и с ее способностью, найти ему идеальную женщину, – которой она сама никак не могла быть. А остаться и видеть его любовь, было для Дженнет просто немыслимо.

– Опять пьёшь?

Дженнет закрыла глаза и вздохнула.

– Ты шел за мной сюда, Мэтью?

– Да. – По звуку шагов Дженнет поняла, что он подошел к креслу. – Думаешь, бренди даст ответ на твои вопросы?- тихо спросил Мэтью.

– Какое тебе дело? Бренди помогает мне забыться. А, кроме того, ты должен быть с Мэри. – Дженнет с изумлением смотрела, как он взял бренди, налил себе бокал и занял место напротив нее.

– У Мэри разболелась голова, и она пошла спать. – Он порочно улыбнулся Дженнет. – Пожалуй, мне следовало проводить ее.

– Нет, это было бы абсолютно непристойно – как и то, что ты сидишь здесь со мной.

– Но, тем не менее, ты не торопишься уйти. – Поднеся бокал к красивым губам, Мэтью сделал глоток.

Дженнет понимала, что нужно убежать, пока ее желание не стало неуправляемым, но ее тело отказывалось двигаться. Всего несколько глотков бренди привели Дженнет в оцепенение. Если она останется, то сможет смотреть на Мэтью, представлять себя с ним…

Боже, этого нельзя делать!

– Как дела у тебя с Мэри?

– Достаточно хорошо.

– Но?…

Мэтью быстро покачал головой:

– Должен признаться, я беспокоюсь, что она может не справиться с задачей, быть хозяйкой моих имений. Она заметно встревожилась, когда я назвал ей количество слуг.

Глядя в свой бокал бренди, Дженнет вспомнила разговоры, которые слышала, о состоянии его имений.

– Не верю, что у тебя так много слуг, что ей стоит об этом волноваться.

– В данный момент – нет. Но когда я женюсь, мне придется сколько-то нанять.

Дженнет на мгновение сжала губы.

– А у Мэри, по всей видимости, никогда не было необходимости нанимать прислугу.

– Совершенно верно. У них только дом в городе. Как много людей требуется для его обслуживания?

– Не много, и, вероятно, всем управляют ее мать и отец.

Мэтью кивнул, а потом откинул назад прядь каштановых волос, упавшую ему на лоб. Дженнет никогда не нравились такие длинные волосы, как у него, но ему они придавали какое-то безрассудство, которое так шло ему. У Дженнет задрожали пальцы от желания запустить их в его пряди.

– Ты в порядке? – мягко спросил Мэтью. – По-моему, у тебя весьма странный вид.

– Прости, я просто задумалась, – ответила Дженнет.

– О чем?

О чем? Ей нужно побыстрее что-то придумать.

– Считаешь, Мэри подойдет тебе как жена?

– Это то, о чем ты думала? – с явным недоверием в голосе переспросил он.

– Д-да.

– Ну конечно. По-моему, у меня не слишком большой выбор тех, кто подойдет мне. Она достаточно приятна, так что должна подойти.

Вина обрушилась на нее, словно кирпич на голову, и Дженнет закрыла глаза.

– Мэтью, я никогда не желала для тебя такого.

– Я знаю, Дженнет.

Если она сейчас же не сменит тему, то расплачется, а за свою жизнь Дженнет и так уже пролила много слез.

– Скажи, как ты собираешься сделать свои имения снова прибыльными?

Откинув голову на кожаную спинку, Мэтью смотрел на потолочные банки.