Каждый сам за себя

Кира послушно прижалась к его груди, скользнула пальчиками под рубашку и бесстыдно раздвинула ноги, стоило ему накрыть ладонью её лоно. Она не играла, притворства не было ни в словах, ни во взглядах. Притворство Макс распознавал на раз, а вот то, что происходило с Кирой, просто чувствовал. Чувствовал и не мог отнести ни к одной из известных характеристик. Складывалось впечатление, что прежде, чем в чём-то убедить его, она убеждала себя. Такая вот мудрёная схема. Жила в собственном обмане, сроднилась с ним.

Кира давно спала, а он продолжал думать. Как наяву чувствовал чуть презрительный взгляд Андрея. Нет, этот взгляд его не оскорблял и не унижал, но было странно не иметь в запасе слов, которыми можно было бы объяснить другу происходящее. Громов не стал отпираться: неприятный разговор с Кирой случался и не раз. Более того, в своих обвинениях он был уверен, а Андрей не из тех, кто будет болтать зря. Макс даже спустил ему подобное обращение со своей женщиной, настолько тот был убедителен. Но, не имея весомых доказательств, отказывался верить. Он запретил Андрею приближаться к Кире, запретил требовать какие-либо объяснения. Он запретил касаться её, угрожать, провоцировать. Единственное, чего до сих пор не мог себе ни объяснить, ни простить, так это короткий приказ: «Ищи!» И вот от этого становилось реально тошно.

Они вылетели из страны уже следующим вечером. Любые сомнения, подозрения удалось оставить дома. Кира светилась от счастья. Макс видел это и чувствовал, как внутри всё тает от одного взгляда на неё. Пожалуй, так счастлив он не был даже в медовый месяц, хотя искренне считал молодую жену своим главным сокровищем в жизни.

Они взяли машину напрокат и в обход знаменитых туристических маршрутов открыли для себя новые грани, казалось бы, изученной со всех сторон матушки Европы. Неизвестные достопримечательности, удалённые деревушки, улыбчивые, отзывчивые люди. В городе таких и не встретишь. Они ночевали в съёмных комнатках на скрипучих кроватях, а просыпались отчего-то безумно счастливыми. Не было той недосказанности, что стояла за спиной дома. Чистые, не испорченные хитростью и уловками эмоции. В планах жить долго и счастливо, на губах искренние улыбки, в глазах искорки истинного удовольствия.

– Знаешь, а я хотела бы здесь жить. – однажды заявила Кира, пока они шли по узкой улочке в провинции Испании.

Макс только удивлённо приподнял брови. Был уже вечер. Безумно тёплый, безумно ласковый. Они неспешно брели в сторону своего домика, в котором провели последние три дня. Здесь отчего-то задержались. Притягивала атмосфера и какое-то неуловимое чувство полной гармонии. Внимательно глядя на его реакцию, Кира остановилась.

– Правда! – смеясь, заверила она. Выскользнула из его объятий и вызывающе забежала наперёд. – Вот в том доме! – отчаянно кивнула она, указывая на светлое строение в самом конце улицы. – Там на окнах стоят красивые цветы, висят занавески, расшитые вручную, а со двора всегда пахнет свежей выпечкой.

– И что ты здесь будешь делать?

– Буду лечить людей! – разволновалась Кира буйству своей фантазии. – Ты видел местную больницу? Ясно же, что квалифицированную помощь оказать просто некому. А ты бы построил целый корпус больницы и стал бы ей управлять!

– А, так я тоже есть в твоей фантазии?

– Конечно!

– Прости, но всё это не для меня. – по-доброму посмеиваясь, отказался Макс от заманчивого предложения. – Деревня, люди, каждого из которых знаешь в лицо… нет. – прищурился он, вглядываясь в простор. – Слишком скучно, слишком узко… Я привык к другим масштабам.

– Как знаешь. А я всё равно когда-нибудь буду здесь жить.

– В том самом доме, да? – обнял он Киру, разворачивая её в нужную сторону.

– Да. И чтобы непременно остались и цветы, и занавески!

– И будешь лечить людей…

– А может, найду себе другое занятие. – Кира глубоко вдохнула, наполняясь идеями. – Например, буду лепить горшки из глины! Ты только представь меня за гончарным кругом! Класс, да? Или с удочкой в руках! – взвизгнула она от удовольствия.

– Увы, дорогая, провинция кажется такой соблазнительной только издалека. Совсем скоро ты взвоешь от этой тишины, выдохнешься от однообразия.

– Эх! Ничего-то ты не понял! – задорно рассмеялась Кира и коротко поцеловала его в губы. – Важно ведь не место. Важен человек, который рядом.

– Ты же вроде собиралась приехать сюда одна.

– Можно спрятать этого человека в душе! – не согласилась она и, что-то прикинув в уме, деловито поджала губы. – Так что хочешь ты того или нет, частичка тебя навсегда останется вместе со мной. – похвасталась Кира сообразительностью.

– Ты моя красавица… – вздохнул Макс, прижимая Киру к себе как можно крепче. – Завтра возвращаемся. – шепнул он ей на ухо.

– Жаль! – даже не пытаясь скрыть свои чувства, усмехнулась Кира.

– Не придумывай. Здесь хорошо, но вся эта романтика… это слишком далеко от реальности.

– Кому нужна реальность, в которой ты не можешь делать то, что хочешь? – удивилась она.

– Однако это и есть жизнь.

– Жизнь – жестокая *ука! Она несправедлива. – решительно выдохнула Кира и Макс рассмеялся.