Каждый сам за себя

Кира не сразу поняла, что Макс уже не сжимает её ладонь – опустил, как вошли. Среагировав на глухой шаркающий звук, она вскинула голову и в стороне увидела Андрея, что стоял рядом с ещё одним мужчиной, незнакомым. И у того, второго, был вид потрошителя. Безумный взгляд, такая же улыбка, клочья волос, стоящие торчком, а главное – руки. Руки такие, будто он окунул их в кровь. А ещё странным было то, как они оба рассматривали Киру. Будто замерли в ожидании, и только она сможет их вырвать из этого оцепенения.

Она снова разглядывала связанного мужчину. Лавров назвал бы этот взгляд бесстрастным. В нём не было ни боли, ни отвращения. Наверно, профессия наложила свой отпечаток. Мужчины пересматривались между собой, но никто не пытался ускорить ход событий. В итоге Кира тяжело выдохнула и обернулась на Макса, стоящего чуть позади.

– Зачем я здесь? – проронила она, и будто что-то внутри оборвалось, так он на неё посмотрел. – Этому человеку нужно оказать помощь?

Андрей, до этого хранивший молчание, вызывающе хмыкнул, но не посмел вмешаться. Макс сделал шаг вперёд и, будто нависая над Кирой, разглядывал её с интересом первооткрывателя.

– Узнаёшь? – кивнул он на избитого. Мужчина что-то бессвязно замычал, Кира, среагировав на это, нахмурилась.

– Нет. А должна?

– Это человек Цапы. – заявил Макс и как бы ни старался, так и не смог уловить в лице Киры хоть малейший оклик. Она нахмурилась глубже и покосилась в сторону связанного.

– Поверю тебе на слово. – пробормотала и всё же не удержалась, брезгливо поморщилась.

– Андрей! – бросил Макс короткую команду и тот подошёл к связанному, грубо ткнул его мысом ботинка в бок. Раздался гулкий болезненный стон.

– Да вы рехнулись тут, что ли?! – вскрикнула Кира в защиту неизвестного, но Макс больно сжал её плечо и не позволил сдвинуться с места.

Она стряхнула его хватку. Брезгливо и зло. Отступившись на шаг, уставилась на Андрея, который по-прежнему пытался расшевелить раненого. Смотреть на это казалось невыносимым, и Кира спрятала лицо в ладонях. Стон повторился. Рвотный позыв надёжно засел в горле. Звуки возни не прекращались, а затем послышался всплеск воды. Стон превратился в вой, и Киру бросило к стене. Как кровь отступает от лица и немеют губы, она чувствовала физически. В ушах засел тонкий монотонный звон.

– Очнулся? – грубо врезался в слух голос Андрея. В ответ послышалось какое-то бессвязное мычание. – А теперь посмотри вокруг и повтори на бис то, что рассказал мне. ОК? – со злой насмешкой предложил он и небрежно пошлёпал связанного по уничтоженному лицу.

Кира скосила глаза на мужчину: тот смотрел прямо на неё и в этот момент захотелось провалиться – столько ненависти и боли плескалось в нём. Осознанный взгляд потух, наполнился безысходностью и вяло пополз в сторону Макса.

– Твоя тёлка – Цаповская подстилка. – беззубо шепелявя и булькая стекающей с губ слюной и кровью, прохрипел он. – Я часто видел их в клубе вместе. Она входила к нему в кабинет, и появлялась только через час – полтора. Мятая, пользованная. Перед выходом Лазаря с зоны – исчезла. Знающие поговаривали, что Цапа поставил на неё. Что это значит – не обсуждалось. Отпустите, пацаны, всё, что видел и слышал – я рассказал.

– Как тебе? – скользко улыбнулся Макс, обращаясь к Кире. Она безразлично передёрнула плечами.

Лаврова она теперь не узнавала. Чужой голос, чужой взгляд. Хищный и опасный. Жестокий. Она не знала его такого. Его такого она не любила. Сейчас между ними стоял страх, злость и серьёзное обвинение. Куда более серьёзное, нежели пустые упрёки Андрея. Во рту стало вязко, язык не ворочался, и чтобы выдавить из себя ответ, Кире понадобилось время. Впрочем, её никто не торопил.

– Его слова мне ни о чём не говорят.

Прозвучало достаточно ровно, Кира тяжело сглотнула. Мужчины обменялись многозначительными взглядами. Андрей оскалился, а вот Макс с выводами не торопился. «Давал ей шанс» – сказали бы те, что мечтали разорвать сейчас же! А он критично поджимал губы и, спрятав ладони в карманах лёгких брюк, перекатывался с пятки на носок и обратно.

– Не пойдёт. – жёстко выдал он в итоге. – Я хотел бы услышать что-то более существенное.

Кира вскинула твёрдый взгляд, которым, казалось, душу вынула.

– Это неправда. – сухо озвучила она свою позицию и вздёрнула подбородок.

– Как?! – раздался вызывающий смешок. – Просто неправда, и всё? Серьёзно? Ничего не добавишь? – здорово злясь на Киру за промедление, издевательским тоном цедил Макс.

– Я ведь уже сказала…

Он неодобрительно покачал головой и, сдерживая гнев, потоптался на месте.

– Давай, родная, крутись! – то ли просил, то ли требовал он. – Придумай что-нибудь! – рыкнул зло, но Кира только вжала голову в плечи.

– Очень жаль… Говорящий правду, ограничен ею, связан по рукам и ногам, и потому часто проигрывает. Тот, кто врёт, не ограничен ничем и может говорить что угодно. Я не знаю, зачем он так сказал, потому оправдываться бессмысленно.

Макс скрипнул зубами.

– То есть он врёт?

Кира посмотрела на связанного мужчину и виновато отвела взгляд.

– Он пытается выжить. – пожала она плечами.