Каждый сам за себя

– А то, что складно врёт – так и чёрт с ним, да?!

– Это неправда. – упрямо повторила Кира и вдруг раздался выстрел.

Она хотела бы сказать, что ничего не поняла. Она должна была убедить себя в том, что ничего не видела, но, находясь в состоянии шока, сделать этого просто не могла. И уже на грани сознания пыталась прогнать из памяти любимое лицо без единой человеческой эмоции, его глаза… пустые и бессмысленные. А ещё чувство, которым от Макса просто фонило: чувство полного удовлетворения. Он выстрелил в связанного и убил его. И ни о чём не сожалел. Разве что о том, что не пустил вторую пулю ей в лоб … Именно это она увидела, когда Макс посмотрел в глаза.

Киру повело, и грубая отделка стены больно врезалась в спину.

– Куда?! – раздалось над головой и в её плечо грубой хваткой впились жёсткие пальцы.

Её резко дёрнули вверх, растормошили, приводя в чувства. Перед глазами всё плыло, а из горла, будто неумело, будто впервые в жизни пытался прорезаться хриплый вскрик. Словно железными клещами Макс сжал её подбородок пальцами, выворачивая голову на себя. Он смотрел в глаза. Долго и пристально. Но Кира не могла ответить ему тем же, потому что ничего не видела перед собой, ничего вокруг себя. Она пыталась осознать, как же ошиблась в нём. Почему не распознала зверя, как допустила настолько опасную близость…

– Пошла вон! – грубо выплюнул он эти слова и с силой оттолкнул Киру от себя.

Толкнул со злостью, с отвращением, заставляя отлететь обратно к стене. Исцарапанные штукатуркой ладони отозвались горючей болью.

– Вон! – прогремел ненавистью его угрожающий рёв, и Кира сорвалась с места, будто свора собак гналась за ней по пятам.

Она бежала и задыхалась собственным криком. Криком безысходности и боли. Добежав до двери, дёрнула засов, толкнула последнюю преграду к свободе и буквально вывалилась из этого вакуума ужаса и страха. Перегнувшись через грубые железные перила, она не сдержала рвотный позыв. Из глаз рвались слёзы, из горла новый жуткий хрип. Жёсткие пальцы зарылись в волосы и дёрнули Киру вверх, заставляя выгнуться и заткнуться.

– Не смей врать мне. Никогда. – прошипел Макс и его хватка исчезла, будто растворившись в пространстве, заставляя Киру осесть прямо за землю, на грубую бетонную крошку. В колени впивались остатки мелкого гравия, а у неё не было желания подняться.

Хлопнула дверца, автомобиль сорвался с места, оставляя после себя облако тяжёлой бетонной пыли.

Широкая ладонь опустилась на её спину и весьма недружелюбно похлопала, призывая к вниманию. Кира зажмурилась и бесконтрольно задрожала.

– Поехали домой, крошка. Для этого парня всё закончилось, а вот для тебя – нет.

– Я не хо-чу! – тягуче взвыла Кира.

– Какой смысл реветь? – по-доброму заговорил Андрей. – Благодарный зритель отбыл, а мне без разницы. Вставай.

Громов придержал её под плечо, помогая подняться, и усадил на заднее сидение своей машины.

– Я тебя предупреждал. – напомнил он, когда Кире вздумалось взвыть в очередной раз. – Кажется, в тот момент ты что-то говорила о любви. – усмехнулся он, этим самым смешком выражая своё отношение и к её словам, и к сегодняшней истерике.

А Кира не хотела сейчас быть сильной. Она распласталась на сидении и, не таясь, выгоняла со слезами и свой страх, и обиду. Кричать больше не получалось. Только тихо подвывать, заламывать пальцы.

Андрей запер её в комнате, и всё вернулось к тому, с чего и начали: Кира снова пленница. Нужно было срочно успокоиться, но ни единого шанса на это не осталось. На глаза попался телефон. Всё произошло спонтанно. Она набрала номер по памяти, услышала родной голос и только тогда смогла выдохнуть. Как распахнулась дверь, Кира не уловила, потому, чисто интуитивно обернувшись, дёрнулась всем телом: рядом стоял Макс. Кира совершила поспешный и совершенно глупый поступок – прервала связь. Он странно улыбнулся и посмотрел на неё как на пустое место. Как на предмет интерьера, о который больно ушиб ногу. Хотелось бы этот предмет пнуть в ответ, но чего ещё можно ждать от бездушного истукана?

Макс присел на кровать, ладонью взъерошил волосы, усердно растёр лицо. Он только протянул руку, и Кира безропотно вложила в его ладонь свой смартфон.

– Кому звонила? – поинтересовался он ровным, светским тоном.

– Матери.

Макс хмыкнул и превесело глянул на Киру, что-то изучая в её телефонной книге.

– А я вот смотрю… за последние несколько недель ты ни разу не набрала этот номер, а именно сегодня вдруг вспомнила. Захотелось поговорить?

– Мы созваниваемся один раз месяц. – спокойно пояснила Кира, как заворожённая следя за его действиями. Макс набрал тот же номер и включил громкую связь.

– Не скучаешь по мамочке? – язвительно заметил он, а уже в следующий момент вызов был принят.

– Ну что ещё? – оповестил сонный женский голос.

Кира улыбнулась сквозь слёзы и залепила рот ладонью, отрицательно покачивая головой. Одни лишь взглядом Макс убедил её прекратить истерику и собраться.

– Что-то прервалось. – выдавила из себя Кира дрожащим голосом. Макс жестом призывал продолжить. – А я… я так и не спросила, как ты себя чувствуешь.