Казнь Мира. Книга первая (СИ)

Резкий порыв ветра набросил пряди Фео на лицо. Быстро убрав их, он увидел, как взлетели голубые знамёна магикорцев, как хватаются за платки женщины, да и мужчины стараются удержать если не шляпы, то хоть плащи, которые будто хотели обернуть человеческие фигуры. Стража вокруг Лу Тенгру волновалась, а колдун шёл как шёл. Длинные чёрные волосы не собраны в традиционный эльфийский хвост на макушке, однако ветер и пряди не всколыхнул на голове Лу Тенгру, не тревожил и длинную свободную рубашку с запахом, надетую поверх другой, белой и уже облегающей. Воздух застыл вокруг Лу Тенгру. Фео знал, что это высшая форма магикорского контроля. Физический мир перестал влиять на колдуна. Никто из людей не достигал таких высот мастерства.

Так же резко ветер стих, и, отведя взгляд от Лу Тенгру, Фео заметил Ратибора и постарался слиться с толпой. Добродушный вид капитана отравил несчастного сильнее любого яда. Совершенно неожиданно на Фео остановил взор Лу Тенгру. На миг Фео ощутил обжигающий холод подавляемой злобы, что сокрылась в тёмно-синих глазах колдуна. И боль. Много настоящей острой боли, не угасающей никогда. Будто каждую секунду Лу Тенгру ранили, терзали, мучили. Фео невольно отступил на шаг, прячась от страданий колдуна, и за спиной раздалось ворчание.Чью-то ногу он оттоптал. Фео спешно извинился, а когда снова посмотрел на Лу Тенгру, тот уже поднимался по лестнице Цитадели.

Толпа начала смыкаться. Фео, боясь быть зажатым, бросился вперед, расталкивая всех на пути. Ему казалось, нет ничего важнее, чем узнать причину появления Лу Тенгру.

Так же думали и остальные. Началась давка. Короткой телепортацией Фео выпрыгнул на лестницу, но это не помогло. Его резко толкнули в спину, и, выставив вперед руки, Фео упал, а подняться уже не смог. Лишь свернулся клубком, чтобы спасти живот и голову. Сосредоточиться на заклинании для телепортации никак не выходило, и Фео только болезненно стонал каждый раз, когда об него запинались.

Резко движение прекратилось, и гул толпы сменился звенящей тишиной, настолько неестественной, что Фео решил, будто оглох.Вдыхая пыль со ступеней, он поднял голову.

Толпа оцепенела. На лицах большинства людей застыли жуткие выражения: рты растянулись в крике, лбы наморщены, глаза навыкате. Как у восковых фигур, вылепленных художником с извращённым вкусом. Неужели магистр принёс Осколок? Нет, не чувствовал Фео вмешательства времени, но уловил смещение пространства. Значит, сила Магикора, но на стольких людей её ни у кого из Совета не хватило бы.

Сквозь толпу к Фео шёл Гиддеон, и одним жестом поднял сына на ноги. «Пойдём, тебе дозволено присутствовать как служителю Зеркала», — расслышал Фео, и стыд обжёг его изнутри.

— Вам нравится наблюдать за дикостью толпы, магистр? — не без злой иронии произнёс Лу Тенгру. Его голос, казалось, звучит с нескольких сторон и обволакивает всю площадь. Тень колдуна, неестественно огромная, легла до входа в Цитадель.

— Люди свободны, великий Лу Тенгру. Мы их не ограничиваем, — не дрогнув, ответил магистр, сделав акцент на слове «ограничиваем».

«Да, не ограничиваешь, а шантажируешь!» — скрипя зубами, думал Фео, и лишь пронзительный взгляд Гиддеона заставил его остыть.

— Я рассчитывал на личную беседу, но вы считаете, что все магикорцы должны слышать наш разговор. Пусть так. Мне всё равно.

Вот только не всё равно было Лу Тенгру, но выдал он себя теперь не голосом или мимикой. Ветер шевелил длинные пряди и задувал в верхнюю рубаху, которая походила на маленький парус. Возвращать магикорский контроль колдун не спешил. Или не мог.

— У меня нет секретов от коллег, да и у вас быть не должно. Мы одному Великому Духу служим, — магистр хлопнул в ладоши, и, повернувшись к страже из столицы, скомандовал:

— Наведите порядок. Кто пострадал — сопроводите в лечебницу.

Магистр махнул рукой, и люди попадали, не сумев удержать свои тела после долгого обездвиживания. Площадь загудела. Гнев и проклятия обратила толпа на магистра и Лу Тенгру, но подходить к ним не спешила. Каждый занимался собой, разминая затёкшие конечности. Ратибор же подался вперёд.

— Позвольте, магистр. Как представитель столицы, я должен присутствовать при общении с господином Лу Тенгру. Мои воины организованны и справятся без меня.

Лицо Главы Совета скривилось, но вновь он быстро вернул себе самообладание.

— Хорошо, капитан, коль для вас это важнее помощи людям…

— За людей не переживайте, магистр. Как не переживали и до этого.

Фео испугался за друга. Алхимик из последнего плохой, и захочет Глава Совета — раздавит его, как насекомое. Тайно, конечно. Ратибору же всё едино, с кем спорить. Кремень.

— Надеюсь, ваше благородство уравновешивает отсутствие такового у вашего отца, — парировал магистр.

Ратибор не ответил. Явно запомнил, но сейчас спор — не его цель.